Книги жанра «Проза» на букву «К»
Место действия романа «Коулун Тонг» — британская колония Гонконг. Время — канун ее передачи Китаю. На этом злободневном материале Полом Теру создана одна из его самых захватывающих книг. История слабой души, которая потянулась было к свету, но не сдюжила; притча о несостоятельности ханжеского Запада и жизнестойкости варварского Востока; триллер, где все ужасы от мира сего.
Ваффен-СС — «гвардия» Гитлера, «идеологические солдаты» национал-социализма — по праву считались элитой вооруженных сил Третьего Рейха, наиболее боеспособными войсками гитлеровской Германии. Эсэсовцев бросали на самые опасные участки фронта, применяли на решающих направлениях, в самых сложных ситуациях. Сокрушительный удар войск СС не раз решал исход сражений и целых кампаний. Названия эсэсовских дивизий — «Мертвая голова», «Рейх», «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», «Викинг» и др. — знал каждый солдат по обе стороны фронта. Нацистская пропаганда культивировала миф об их непобедимости.
В своей новой книге известный историк анализирует основные сражения и операции Великой Отечественной войны, в которых дивизии и корпуса СС играли решающую роль, — бои за Харьков в феврале—марте 1943 года, Курская битва, ликвидация советского плацдарма на реке Миус в июле—августе 43-го, Корсунь-Шевченковская операция, деблокада немецкой 1-й танковой армии в апреле 44-го, контрудары в районе озера Балатон в январе и марте 1945-го.
Подробно рассматривая ход сражений и стиль ведения боевых действий, а также стратегические возможности, не реализованные обеими сторонами, автор показывает, как, несмотря на высокую боеспособность элитных эсэсовских частей и то решающее значение, которое Гитлер придавал операциям с их участием, они оказались не в состоянии переломить неблагоприятный для Германии ход войны и были в конце концов разбиты Красной Армией.
Литраб, автор кучи романов под различными псевдонимами, некто Н.А. Анисимов, брошенный женой и перманентно пребывающий в состоянии недуга, как-то вдруг знакомится с молодой модной дамочкой Ириной, ведущей одного из местных телеканалов. Будучи запечатленным с ней на одной из фоток расторопного папарацци, он невольно оказывается втянутым в закулисные разборки сильных мира сего. Ему делают литературное имя, а за именем приходит и слава. Герою все нравится и ничего-то его не беспокоит, однако одно неловкое движение… и он вновь возвращается к своему разбитому корыту - работе адаптатора в одном из мелких издательств.
Джеймс Стивенс неоднократно заявлял, что хочет подарить Ирландии новую мифологию, призванную заместить собой «поношенные» греко-римские мифы. Его шедевр, роман «Горшок золота» (1912) — одновременно бурлескное повествование о лепреконах, ирландских божествах и философии и ироничный комментарий к ирландской культуре и политике того времени.
Роман удостоился Полиньякской премии за 1912 г. и является классикой англоязычной литературы.
1944 год. Советское командование готовится нанести сокрушительный удар по южной группировке фашистских войск. В тыл противника уходит разведгруппа старшего лейтенанта Маркелова. Но фронтовым разведчикам будет противостоять подразделение, которое возглавляет один из асов абвера – штандартенфюрер Рудольф Дитрих…
Шуты и шутихи при дворе императрицы Анны Иоанновны, что заслужила в истории Российской страшное прозвище "Кровавая", играли большую роль. Они образовали шутовскую кувыр коллегию, которая иногда решала судьбы империи.
Роман написан в 1928 г. и впервые опубликован в этом же году в нью-йоркском издательстве «Гарден Сити».
Изысканный, злой и безупречно точный роман нравов, восходящий к творчеству даже не Уайльда, но — Теккерея. Роман, автор которого как хирургическим скальпелем препарирует быт и нравы английского высшего света эпохи «прекрасных двадцатых». Роман, исполненный юмора и сарказма, однако поднимающийся порой до уровня высокой трагедии.
Перед вами — «поиски утраченного времени» по Олдосу Хаксли, времени всеобщего увлечения фрейдизмом и авангардизмом, времени неустанных духовных поисков, блестящих побед и горьких поражений…
Володимир Кирилович Малик написав свій роман «Князь Кий» до 1500-річчя заснування міста, ім'я якому дав головний герой.
З погляду істориків, "Кий є найбільш загадковою постаттю. І справа полягає не стільки в тому, що сучасний історик дивиться на Кия крізь запаморочливу товщу часу в п'ятнадцять століть, скільки в непевності й невизначеності рідкісних відомостей про нього. У ледь жевріючому світлі гранично скупих свідчень джерел він виглядає особою, котра майже повністю належить до легендарного світу".
У романі автор відтворює ту прадавню добу, коли легендарний Кий об'єднав різні споріднені слов'янські племена, заклав основи могутньої держави. Зображуючи атмосферу, побут, звичаї того часу, письменник намагався переконати сучасників у тому, що українське історичне коріння значно глибше і могутніше, ніж того хотілося б деяким "старшим братам". "Я хотів показати наші корені. Русь — це ми. Це — Київська земля, це — підмурівок України. Своїм романом я хотів показати читачеві, особливо молодому — хто ми, звідки пішли".
Впервые на русском — один из лучших образцов позднего творчества выдающейся британской писательницы, признанного мастера тонкого психологизма, лауреата Букеровской премии. Действие начинается на традиционном оксфордском балу; мы знакомимся со всей компанией героев сразу, с их дружбами и антипатиями, любовями и ненавистями, с поглощающими их страстями. Много лет назад эти оксфордские выпускники организовали своего рода клуб («Братство»), чтобы поддержать самого блестящего среди них мыслителя, Дэвида Краймонда, в работе над эпохальным политико-философским трактатом («Книгой»). Годы идут, конца работе не видать, от Краймонда и его идей всех уже давно тошнит, но никто не решается высказать ему это в лицо. События принимают неожиданный оборот, когда на балу он уводит жену одного из своих благодетелей — вторично…
Захватывающая с первой до последней страницы, стимулирующая проза — и вознаграждающая все усилия сторицей.
The Times
Любители языковых красот, замысловатого сюжета и философских глубин — каждый найдет в этой книге что-то свое.
Publishers Weekly
Айрис Мердок — один из величайших и наиболее влиятельных творцов двадцатого века. Она не дала умереть традиционному роману — и, поддерживая в нем жизнь, революционно трансформировала его.
The Guardian
От политической философии к предательству и катастрофе, а затем к покою и свободе — никто кроме Айрис Мердок не смог бы так мастерски заложить подобный сюжетный вираж.
Library Journal
Роман выдающегося туркменского писателя Героя Социалистического Труда Берды Кербабаева «Капля воды — крупица золотом в какой-то мере является продолжением романа «Решающий шаг». Отдельные штрихи сюжета, герои — Артык Бабалы, его сын Бабалы Артык и другие — вызывают в памяти это произведение.
Однако «Капля воды — крупица золота» написана на новом материале. Книга рассказывает о строительстве Каракумского канала, о напряженном труде многих и многих людей, об их личной жизни, мечтах, стремлениях.
Участок, на котором ведутся работы, — опасная пустынная зона, здесь каждая капля воды — крупица золота, зной изнуряет людей, но горячая вера строителей канала в конечный результат их нелёгкого труда помогает преодолеть все препятствия.
Это увлекательный роман о бурных и трагических событиях XX века. Читателя захватит рассказ об «окаянных днях»: большевистском перевороте, кровавом терроре, укреплении диктаторских режимов в Европе, несчастной жизни россиян на чужбине. Надолго запоминаются яркие персонажи — от Николая II и эсера Бориса Савинкова до Троцкого, Ленина, Гитлера и Сталина. В центре всех этих событий — великий Иван Бунин, разделивший с Россией все беды страшного века, но свято верящий в блестящее будущее родины.
Хорошие книги о любви никогда не выходят из моды.
Галина Щербакова – прозаик давно известный и любимый уже не одним поколением читателей.
«Кто из вас генерал, девочки?», «Стена», «Причуда жизни. Время Горбачева и до него», «Ей во вред живущая…», «Эмиграция по-русску…» и «Единственная, неповторимая…» – эти повести и рассказы составили новую книгу Щербаковой.
В малой прозе Щербаковой герои встают перед выбором – как перед стеной. Огромной, желтой световой стеной, которую проецирует в супружескую спальню ночная Москва. И нужно решать: прожита жизнь, рядом – когда-то любимый человек, но сегодня тебя раздражает даже его дыхание.
Нужно решать: из прошлого возвращается призрак детского дома, первой любви и ее потери.
Рассказ московской поэтессы и писательницы Майи Леонидовны Луговской (прозу подписывала девичьей фамилией — Быкова Елена) (1914-1993).
Рассказ московской поэтессы и писательницы Майи Леонидовны Луговской (прозу подписывала девичьей фамилией — Быкова Елена) (1914-1993).
В. Ф. Кормер — одна из самых ярких и знаковых фигур московской жизни 1960—1970-х годов. По образованию математик, он по призванию был писателем и философом. На поверхностный взгляд «гуляка праздный», внутренне был сосредоточен на осмыслении происходящего. В силу этих обстоятельств КГБ не оставлял его без внимания. Важная тема романов, статей и пьесы В. Кормера — деформация личности в условиях несвободы, выражающаяся не только в индивидуальной патологии («Крот истории»), но и в искажении родовых черт всех социальных слоев («Двойное сознание...») и общества в целом. Реальность отдает безумием, форсом, тем, что сегодня принято называть «достоевщиной» («Лифт»). Революции, социальные и научно-технические, привели к появлению нового типа личности, иных отношений между людьми и неожиданных реакций на происходящее («Человек плюс машина»).
«Каббала» – первый роман знаменитого Торнтона Уайлдера (1897-1975), написанный им в 1922 году, после завершения учебы в Йельском университете и в Американской академии в Риме. Помимо присущих «Каббале» достоинств, она представляет тем больший интерес для всех, кто любит Уайлдера, что состоит в странной связи с его последним романом «Теофил Норт»: действие «Каббалы» завершается за столько примерно дней до начала «Теофила Норта», сколько требуется, чтобы доплыть на пароходе от Италии до Соединенных Штатов, а дочитав эту книгу, начинаешь подозревать, что ее героя и рассказчика, так и не названного в романе по имени, вполне могли звать Теофилом Нортом.
Роман, сложный по форме и содержанию, насыщенный психологизмами, эпизодами-ретроспективами ― приглашение к размышлению о смысле жизни и предназначении человека, потерях и обретениях, непарадном братстве людей разных национальностей, чувствах дружбы, любви, милосердия как подлинных и вечных духовных ценностях.
В повести «Кольцо Луизы» описана история подпольной группы немецких антифашистов, успешно помогавших в течение всей Второй мировой войны советским войскам и их союзникам одолеть врага.
Этгар Керет. «Когда умерли автобусы»
Рассказы
Перевод с иврита Линор Горалик
Этгар Керет (р. 1967) — израильский писатель, журналист и сценарист. Помимо занятий литературой преподает в Университете им. Бен-Гуриона в Беер-Шеве, а также в Тель-Авивском и Хайфском университетах. Первый сборник рассказов («Трубы») опубликовал в 1992 году. С тех пор произведения Керета выходят отдельными книгами, а также публикуются в ведущих литературных периодических изданиях Израиля, переводятся на десятки языков. В соавторстве с женой, актрисой и писательницей Широй Гефен, Керет написал две детские книги («Папа сбегает с цирком», 2004, и «Зоар и Месяц», 2007), его перу принадлежат сценарии сатирического телевизионного шоу «Камерный квинтет» и ряда телефильмов.
Этгар Керет — лауреат Премии премьер-министра Израиля и других престижных литературных наград, а также премий за создание сценариев и кинорежиссуру, в том числе Золотой камеры Каннского кинофестиваля (2007) за фильм «Медузы». Живет в Тель-Авиве с женой и сыном.
Из дорожных записок.
Мельников-Печерский П. И. Собрание сочинений в 6 т.
М., Правда, 1963. (Библиотека "Огонек").
Том 1, с. 5–24.
Впервые — в газете «Киевское слово», 1895 № 2803, под рубрикой «Эскизы и типы», за подписью NN.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие. Но более всего Толстой был тружеником, и в русской литературе останутся два его романа, повесть о детстве и сказка, которую будут читать всегда.
Писатель и историк литературы Алексей Варламов, автор жизнеописаний Михаила Пришвина и Александра Грина, создает в своем биографическом повествовании удивительный образ этого необъятного человека на фоне фантастической эпохи, в которой "третьему Толстому" выпало жить.
Гипертекстовая (сокращённая) версия книги.
Новелла
«А «Комплекс девственницы» — это уже что-то более классическое, т. е. там есть какой-то определенный сюжет, последовательность событий. Все написано более-менее цивильно. Т. е. нет жутких экспериментов, которые ломают мозг. От «Таба Циклона» у людей ломался мозг, т. е. реально ломался. Там некоторые перечитывали по 10 раз, потом писали письмо «Дань, что это за хрень? Мы не понимаем ничего».
Даня Шеповалов
«Кловис Дардантор» впервые издан на русском языке в 1907 г., в сокращенном варианте. Для настоящего собрания сочинений выполнен новый перевод.
Наряду с приключениями, в романе много юмора и сатиры, много интересных человеческих характеров, связанных между собой далеко не простыми отношениями.
Сергей работает в небольшой кинокомпании. Его жизнь заполнена бессмысленной рутиной: бесконечные пробки, редактура рукописей, создание сценариев, рекламная халтура.
Но вдруг в его кабинет с завидным постоянством начинают приходить странные люди и приносить свои сценарии – один другого страшнее. По воле случая Сергей оказывается перед дверями заведения под названием «КУНСТ». Здесь он узнает ответы на многие волновавшие его вопросы. Кроме одного – как вернуться обратно.
Это роман не только о сценариях. Не только о том, что мы видим по телевизору. Не только о пробках. Это роман-калейдоскоп, и в объединении этих частей кроется разгадка – что же такое КУНСТ и где же на самом деле он находится.
Статья была напечатана в «Журнале Фрэзера», август 1840 года.
Перевод с английского А. Поливановой
Комментарии Я. Рецкера
Уильям Теккерей. Собрание сочинений в 12 томах. Том 2. Издательство «Художественная литература». Москва. 1975.
Статья была напечатана в «Журнале Фрэзера», август 1840 года.
Перевод с английского А. Поливановой
Комментарии Я. Рецкера
Уильям Теккерей. Собрание сочинений в 12 томах. Том 2. Издательство «Художественная литература». Москва. 1975.
«Она была так развратна, что часто проституировала, и обладала такой красотой, что многие мужчины своей смертью платили за обладание ею в течение одной ночи». Так писал о Клеопатре римский историк Аврелий Виктор. Попытки сначала очернить самую прекрасную женщину античности, а потом благодаря трагической таинственной смерти романтизировать ее привели к тому, что мы ничего не знаем о настоящей Клеопатре…
Миф, идеал, богиня… Как писали современники, она обладала завораживающим голосом, прекрасным образованием и блистательным умом. В сочетании с неземной красотой – убийственный коктейль. Клеопатра была выдающимся, но беспощадным и жестоким правителем. Все мы родом из детства, которое у царицы было действительно страшным. Оргии отца и сестры, вечные интриги и даже убийства – это только начало ее пути.
Судьба Клеопатры умопомрачительна. Странная встреча с Цезарем, тайный ребенок. Соблазнение главного врага и, наконец, роман с Марком Антонием, самый блистательный роман в истории с трагическим финалом. Клеопатра, безусловно, главная героиня античности. А ее загадочная смерть – кульминация той эпохи.
Имя сербского автора Владислава Баяца пока еще не знакомо российскому читателю, несмотря на то что его знают и любят во многих странах мира. Баяц — автор девяти романов, но именно «Книга о бамбуке» была номинирована на премию «The NIN Award» как лучший роман года. Точную характеристику дал ему Александр Генис, назвав «Книгу о бамбуке» «потрясающим воображение дзен-буддийским боевиком…».
Необычный образ Кола, отдаленный во времени от других персонажей повестей и романов Роллана, несет в себе черты, свойственные его далеким правнукам. Роллан сближает Кола с Сильвией в «Очарованной душе», называя ее «внучатой племянницей Кола Брюньона», и даже с Жан-Кристофом («Кола Брюньон-это Жан-Кристоф в галльском и народном духе»). Он говорит, что Кола Брюньон, как и другие его герои — Жан-Кристоф, Клерамбо, Аннета, Марк, — живут и умирают ради счастья всех людей".
Сопоставление Кола с персонажами другой эпохи, людьми с богатым духовным миром, действующими в драматических ситуациях нового времени, нужно Роллану для того, чтобы подчеркнуть серьезность замысла произведения, написанного в веселой галльской манере.
При создании образа Кола Брюньона Роллан воспользовался сведениями о жизни и характере своего прадеда по отцовской линии — Боньяра. "Как и наш друг Кола, он родился в Бревека и Кола, он ведет «Дневник». Боньяр, по мнению Роллана, воплотил в себе галльский дух, жизнелюбие, любознательность, народную мудрость — черты, которыми наделен Кола Брюньон.
Повесть о судьбе еврея из Риги, решившего эмигрировать в Израиль. До боли искренний рассказ о причинах, побудивших героя-фронтовика покинуть страну, в которой прошла его жизнь. Показана жизнь и настроения в советской Латвии в 1960-1970 годы.
Кто-то убил одного из сиамских близнецов, работающих в цирке, кто же убийца, ответ на этот вопрос предстоит найти оставшемуся в живых близнецу.
Вы смогли бы жить с человеком, которого вы ненавидите за то, что он мешает вам жить? Герой этого рассказа терпел такого человека почти 70 лет…
Роман «Крестьянское восстание» впервые был опубликован в журнале «Виенац» в 1877 году. За четыре года до этого исполнилось триста лет со времени хорватско-словенского крестьянского восстания 1573 года, события которого легли в основу этого романа. Это – большое историческое полотно, рисующее жизнь Хорватии в эпоху средневековья. В основу художественного изображения Шеноа кладет подлинные факты и события, зафиксированные в протоколах документов повстанцев, в материалах комиссии, разбиравшей жалобы населения на Тахи – жестокого магната.
После десятилетий хулений и замалчиваний к нам только сейчас наконец-то пришла возможность прочитать книги «запрещенного», вычеркнутого из русской литературы Арцыбашева. Теперь нам и самим, конечно, интересно без навязываемой предвзятости разобраться и понять: каков же он был на самом деле, что нам близко в нем и что чуждо.
После десятилетий хулений и замалчиваний к нам только сейчас наконец-то пришла возможность прочитать книги «запрещенного», вычеркнутого из русской литературы Арцыбашева. Теперь нам и самим, конечно, интересно без навязываемой предвзятости разобраться и понять: каков же он был на самом деле, что нам близко в нем и что чуждо.
Сергей Фролов с ником «Коржик» – классический клерк. Неглупый, слегка образованный, вполне работоспособный. Он и земельные участки продает, и трубами разнокалиберными торгует, и долги выбивает, и деньги обналичивает.
Да, жизнь московского клерка нелегка. Снятся Сереге страшные сны. То ли совесть его мучает, то ли печень, отравленная дешевым алкогольным коктейлем. Сереге страшно, а нам смешно, потому что клерковская явь и сон – это уже городской фольклор, который вы будете пересказывать своим друзьям, которые, возможно, тоже клерки…
Это крепкая мужская проза. Но мужская — не значит непременно жесткая и рациональная. Проза Виктора Ремизова — чистая, мягкая и лиричная, иногда тревожная, иногда трогательная до слез. Действие в его рассказах происходит в заполярной тундре, в охотской тайге, в Москве, на кухне, двадцать лет назад, десять, вчера, сейчас… В них есть мастерство и точность художника и, что ничуть не менее важно, — внимание и любовь к изображаемому. Рассказы Виктора Ремизова можно читать до поздней ночи, а утром просыпаться в светлых чувствах.
Герои этого произведения — пес Фингал, кошка Мария-Антуанетта, две птички, уж Константин, десятилетняя девочка Ася, ее мама и папа, а также хозяин крысы и многие другие… В Асиной семье хватает места и для веселых игр и общения с родителями и конечно же для животных, которых мама и папа сами с восторгом тащат в дом.
Для чего и во имя чего живет человек? В чем смысл жизни и почему так мучительно труден путь познания истины? Все эти главенствующие вопросы человеческого бытия встают в своей каждодневной обновленности перед героями романа М. Анчарова, людьми страстными, одержимыми, призирающими самодовольную сытость и равнодушие, людьми, которых по праву можно назвать лучшими сыновьями нашей эпохи.
От автора
Мои книги являются анализом того, что называется Богом и дьяволом.
В судебно-медицинских книгах на эту тему обычно стоит предостережение: «Книга предназначается только для работников юстиции и медицины, священников, педагогов и людей, интересующихся психологией и социологией».
Благодаря особенностям анализируемой темы, требующей специальной исследовательской работы и авторских архивов, всю ответственность за содержание этой книги автор берет на себя.
Ведь говоря о дьяволе, мы неизбежно столкнемся с проблемой антихриста… Еще наш знаменитый философ – чертоискатель Бердяев-Бердичевский говорил об этом, т.е. о постоянном союзе «Сатаны и Антихриста», но как только мы займемся проблемой антихриста, нам тут же попытаются прилепить ярлык «антисемита»…
В Ахан пришла война, и, вероятно, чтобы жизнь в империи уж окончательно не казалась медом, в ней снова случается переворот. События разлучают героев романа, и у каждого из них теперь свой квест. Идут сквозь охваченную войной и мятежом планету, сквозь тайны прошлого и альтернативные реальности Виктор и Макс, прорывается сквозь бесконечность пространства и времени Лика, летит через космические дали крейсер «Шаис» под командованием Виктории. Их цель Земля. Но что случится с нашей планетой, с людьми и государствами, существующими на ее поверхности, когда на нее вернутся из своего имперского вояжа такие люди? Поживем – увидим.
27 октября с.г. - закончена и выложена 1-я часть книги "Крылья Тура" под названием "Сталинград". Можно предполагать, что будет "Кубань" и "Курская дуга". Книга о приключениях моего героя из первой книги - "Турпоездка..." Здесь он летчик-истребитель, Сталинград, осень-зима 1942 года. Пожалуйста - читайте. Надеюсь, вам понравится.
Перед вами - унікальна за жанром книга не лише для української, а й для світової літератури. А саме - химерний роман. Щоправда, самі автори скромно називають його романом-анекдотом. Чого тут тільки немає! Від ностальгічних спогадів про далеке і не дуже віддалене минуле до стовідсотково неймовірних - і все ж таки реальних - історій, що мали місце у типовому старовинному подільському містечку біля витоків Росі. Та найнеймовірніше те, що всі без винятку герої книги та пригоди, які їм довелося пережити - реальні. Не вірите? Спитайте у самих героїв. Чи їхніх нащадків. Це не складно. Автори зберегли справжні імена та прізвища, не забувши, до речі, запитати на це дозволу у кожного зі своїх земляків або їхніх дітей чи онуків. Як і в реальному житті, в романі є і сміх, і сльози. Але все ж таки - сміху більше. Бо чи ж ми не українці?
Перше запитання до авторів: яке вони мають право, проживаючи в Києві, писати про Чорнобиль? Відповідь: стовідсоткове. Бо Лапікуриха походить з поважаних в тих краях старих родів Пащенків і Зайченків. Питання друге: чому автори, українці з діда-прадіда, багато років вивчали і досліджували такий своєрідний пласт життя єврейської общини в Україні як гумор єврейських містечок у так званій «смузі осілості»? Знову ж таки, в першу чергу, завдяки Чорнобилю, де разом з українцями та росіянами-старовірами жила у мирі і злагоді чимала єврейська община. З’ясувалося, що історії, почуті в дитинстві малою Наталкою від сусідів або розказані дідом і бабусею, вже стерлися з пам’яті навіть у самих євреїв (приклад - «хоробрий Янкель»). І нарешті - суттєве попередження. Так звані «єврейські анекдоти», котрі часто-густо й досі розповідаються в п’яних компаніях, вивішуються в Інтернеті і навіть видаються окремими книжечками не мають нічого спільного зі справжнім, непідробним гумором древнього народу, котрий упродовж століть жив на українських землях і створив вищезгадану і, на превеликий жаль, вже не існуючу культуру єврейських містечок.
Казачий эпос в обстановке русского зарубежья. Литература русских казаков.
«Эта книга — о Книге. О том, как евреи придумали Христа для того, чтобы спасти свою Книгу. О ничтожном кум-ранском горшечнике, который всего-навсего хотел быть сыном человеческим, но от него требовали играть роль Спасителя… О неразрывных связях, протянутых из глубины веков в наши живые души.
Эта книга — о Книге. Она долго искала своего издателя — слишком многих отпугивала острота затронутой темы».
Алекс Тарн
Когда роман был опубликован, сначала в Париже, затем в Америке и, наконец, в Англии, где какое-то время находился под запретом, он сразу же привлек к себе внимание международной прессы. Встреченная в штыки официальными критиками за ее скандальное содержание, книга немедленно продалась огромными тиражами, в буквальном смысле ошеломив читателей и завоевав Сазерну репутацию, которая, по словам одного из журналистов, «никогда не умрет». «Кэнди» — сатирическая пародия на «Кандида» Вольтера, повествующая о похождениях очередной американской Лолиты, «до невозможности сладкой» и со «слишком большим сердцем, чтобы унижать мужчин», сексапильной Кэнди Крисчиан. В книге описываются приключения Кэнди с мистиками, секс-аналитиками, врачами и со всеми остальными, которых она встречает на своем пути, когда разрывает отношения с семьей и отправляется исследовать доселе не изведанный большой мир.
«Не знаю, потянет ли моя повесть на трагедию, хотя всякого дерьма приключилось немало. В любом случае, это история любви, хотя любовь началась посреди этого дерьма, когда я уже лишился и восьмилетнего сына, и дома, и мастерской в Сиднее, где когда-то был довольно известен — насколько может быть известен художник в своем отечестве. В тот год я мог бы получить Орден Австралии — почему бы и нет, вы только посмотрите, кого им награждают. А вместо этого у меня отняли ребенка, меня выпотрошили адвокаты в бракоразводном процессе, а в заключение посадили в тюрьму за попытку выцарапать мой шедевр, причисленный к „совместному имуществу супругов“»…
Так начинается одна из самых неожиданных историй о любви в мировой литературе. О любви женщины к мужчине, брата к брату, людей к искусству. В своем последнем романе дважды лауреат Букеровской премии австралийский писатель Питер Кэри вновь удивляет мир. Впервые на русском языке.
Самый обаятельный преступник всех времен и народов — в войне против итальянской мафии, суперпрофессиональных киллеров, полиции, ФБР, ЦРУ и торговцев из «Магазина на диване» одновременно! Его цель — расследовать убийство сорокалетней давности, жертвой которого стал его любимый дедушка! Его спутники — пестрая компания ни в чем не повинных людей, втянутых в круговорот его бешеного темперамента! Его девиз — «победа или… победа!»
Как Марку, тихому владельцу книжного магазинчика, заслужить высокую честь стать супругом Каро — «крутой» девчонки из криминального мира? Всего-то — убить трех человек, которые мешают жить его «прекрасной даме»! Бывшего дружка, который никак нe может смириться с положением «бывшего»… Богатенького папашу, нежелающего делиться с дочерью денежками… И — совершенно уже неясно за что — знаменитого бандита, вызывающего у Каро дикую ненависть. Киллер, конечно, из Марка… ладно, не стоит о грустном. Но судьба, как известно, помогает дуракам, влюбленным и влюбленным дуракам. Труден только первый шаг. Понеслись!..
История русского православия — история духовных шевелений в нашем народе, история подавления этих шевелений, история интеллектуальных исканий и парадоксов. Это Крестный Путь, которым шел народ в нравственном, идеальном направлении. Это — тысячелетняя мистерия русского духа, гонимого и страдающего. Для ее описании я не придумываю героев и события. И я соглашаюсь на официальную хронологию, — в основу работы положены клерикальные летописные материалы. Главный источник — монументальный труд митрополита Московского и Коломенского Макария «История Русской Церкви» (1845). Эта многотомная хроника — уникальный по своей полноте материал, собранный со всей возможной скрупулезностью. Воистину — великий подвиг святого отца. Работа охватывает период с древнейших времен до конца царствования Алексея Михайловича. Видимо, писать о безобразиях его сына Петруши у митрополита здоровья не хватило. Он скончался, и Сергей Кравченко будет восполнять нехватку сведений из других, столь же поучительных и почтенных книг.
Дилан Томас (1914 – 1953) – валлиец, при жизни завоевавший своим творчеством сначала Англию, а потом и весь мир. Мастерская отделка и уникальное звучание стиха сделали его одним из самых заметных поэтов двадцатого столетия, вызывающих споры и вносящих новую струю в литературу. Его назвали самым загадочным и необъяснимым поэтом. Поэтом для интеллектуалов. Его стихами бредили все великие второй половины двадцатого века.
Детство Томаса прошло главным образом в Суонси, а также на ферме в Кармартеншире, принадлежавшей семье его матери. Эти поездки в деревню и их контраст с городской жизнью в Суонси, стали основой для большой части его творчества Томаса, в особенности его рассказов и радиопостановок. Также важным источником вдохновения писателя были валлийский фольклор и мифология.
Рассказ впервые опубликован в журнале «Русское богатство», 1903, № 11.
В нём Куприн дал яркую картину сплетений народных настроений, мыслей, интересов начала 20 века.
А. Куприн. Собрание сочинений в шести томах. Том 3. ГИХЛ. Москва. 1958.
Рассказ впервые опубликован в журнале «Русское богатство», 1903, № 11.
В нём Куприн дал яркую картину сплетений народных настроений, мыслей, интересов начала 20 века.
А. Куприн. Собрание сочинений в шести томах. Том 3. ГИХЛ. Москва. 1958.
«Кама с утра» — единственный образчик несуществующей женской философии. Афоризмы из нее уже давно разлетелись по свету, анекдоты самостоятельно путешествуют с сайта на сайт. Но эту книгу невозможно издать: ее объем слишком мал, а глубина исчезающе непроглядна. Не всем дано ее увидеть. Но каждому дано веселиться от души вместе с изысканной и сумасбродной, легкомысленной и мудрой мадам Кама-с-утра и ее Камеристкой.
Йозеф Шкворецкий (р. 1924) – классик современной чешской литературы, прозаик, драматург и музыкальный критик, живущий в Канаде. Сборник «Конец нейлонового века» составлен из самых известных и неоднозначных произведений писателя, созданных в странное и жуткое время между гитлеровской оккупацией Чехии и советским вторжением. Короткий роман Шкворецкого «Бас-саксофон» был признан лучшим литературным произведением всех времен и народов о джазе.
Музыкальная проза Йозефа Шкворецкого – впервые на русском языке.
Подзаголовок романа `Кандибобер` означает `Прекрасно подготовленное преступление`... И оно, действительно, было подготовлено и осуществлено блестяще. Однако суть романа — в обращении автора к читателю: Сможешь ли ты, читатель, совершить преступление, если уверен в своей безнаказанности?
«Как я стал идиотом» — дебютный роман Мартена Пажа, тридцатилетнего властителя душ и умов сегодняшних молодых французов. Это «путешествие в глупость» поднимает проблемы общие для молодых интеллектуалов его поколения, не умеющих вписаться в «правильную» жизнь. «Ум делает своего обладателя несчастным, одиноким и нищим, — считает герой романа, — тогда как имитация ума приносит бессмертие, растиражированное на газетной бумаге, и восхищение публики, которая верит всему, что читает».
В одной из рецензий книги Пажа названы «манифестом детской непосредственности и взрослого цинизма одновременно». Читатели же любят его за легкость письма, остроумие, фантазию и умение «не важничать», «не стараться выглядеть слишком взрослым».
Это — Чак Паланик, какого вы не то что не знаете — но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?
Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!
...СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины — просто засыпают и больше не просыпаются... Синдром «смерти в колыбельке»? Или — Смерть под «колыбельную»?
Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи. Или когда племя так разрасталось, что уже не могло прокормиться на своей земле».
Под колыбельную, которую пели изувеченным в битве и смертельно больным — всем, кому лучше было бы умереть. Тихо. Без боли. Без мучений...
Это — «Колыбельная».
Книга кандидата исторических наук Т.А. Павловой посвящена жизни и судьбе выдающегося деятеля английской буржуазной революции Оливера Кромвеля, событиям, имевшим решающее значение в истории Англии XVII века; гражданской войне, провозглашению республики, восстанию в Шотландии и диктатуре Кромвеля, приведшей к реставрации династии Стюартов. Книга написана по историческим материалам и документам, мало известным широкому читателю.
Роман «Кукла» — о девушке-роботе Линде за миллион долларов, сознание которой является продуктом компьютерных гениев, придумавших идеальную игрушку для мужчин. Линда — кукла для любви, совершенная, многоликая, неотличимая от живой женщины. Она — страстная любовница, занятная собеседница, она такая, какой хочет ее видеть хозяин. Игрушка ценой в миллион. Но происходит чудо — и робот обретает душу. Всего лишь за полгода Линда проходит путь от сексуально совершенного существа с душой пятилетнего ребенка до многоопытной женщины, которая отчаянно борется за свою свободу.
Станет ли Линда счастливой и сможет ли полюбить человека? Или, наоборот, принесет в наш мир хаос и разрушения?
Я заметил, что на груди белой майки налипло что-то черное, по форме – вроде большой бабочки с раскрытыми крыльями... В мерцающем свете люминесцентной лампы стало понятно: это темно-красное кровавое пятно. Кровь свежая, еще не засохла. Довольно много. Я наклонил голову и понюхал пятно. Никакого запаха. Брызги крови – совсем немного – оказались и на темно-синей рубашке, где она была не так заметна. А на белой майке – такая яркая, свежая...
Кошмарное странствие по лабиринтам души – в новом романе Харуки Мураками «Кафка на пляже».
Я заметил, что на груди белой майки налипло что-то черное, по форме – вроде большой бабочки с раскрытыми крыльями... В мерцающем свете люминесцентной лампы стало понятно: это темно-красное кровавое пятно. Кровь свежая, еще не засохла. Довольно много. Я наклонил голову и понюхал пятно. Никакого запаха. Брызги крови – совсем немного – оказались и на темно-синей рубашке, где она была не так заметна. А на белой майке – такая яркая, свежая...
Кошмарное странствие по лабиринтам души – в новом романе Харуки Мураками «Кафка на пляже».
«Польские офицеры в Катынском лесу получили в затылок немецкую пулю. Это не очень справедливо. И советская пуля — тоже нехорошо. Только польская пуля была бы наивысшей справедливостью».
Рой Стрэнг находится в коме, но его сознание переполнено воспоминаниями. Одни более реальны – о жизни Эдинбургских окраин – и переданы гротескно вульгарным, косным языком. Другие – фантазия об охоте на африканского аиста марабу – рассказаны ярким, образным языком английского джентльмена. Обе истории захватывающе интересны как сами по себе, так и на их контрапункте – как резкий контраст между реальной жизнью, полной грязи и насилия, и придуманной – благородной и возвышенной. История Роя Стрэнга – шокирующий трип в жизнь и сознание современного английского люмпена.
Рой Стрэнг находится в коме, но его сознание переполнено воспоминаниями. Одни более реальны – о жизни Эдинбургских окраин – и переданы гротескно вульгарным, косным языком. Другие – фантазия об охоте на африканского аиста марабу – рассказаны ярким, образным языком английского джентльмена. Обе истории захватывающе интересны как сами по себе, так и на их контрапункте – как резкий контраст между реальной жизнью, полной грязи и насилия, и придуманной – благородной и возвышенной. История Роя Стрэнга – шокирующий трип в жизнь и сознание современного английского люмпена.
Автор этой книги писатель Геннадий Александрович Семенихин, перу которого принадлежат известные широкому кругу читателей романы «Летчики», «Над Москвою небо чистое» и повесть «Пани Ирена», длительное время изучал жизнь коллектива людей, готовивших первые космические старты, присутствовал в районе приземления кораблей «Восток-3» и «Восток-4», сопровождал космонавтов в ряде их поездок по стране и за рубежи нашей Родины.
Роман «Космонавты живут на земле» – первое художественное произведение о людях молодой героической профессии. Герои его – вымышленные. Вместе с тем содержание романа во многом навеяно реальной действительностью.
Действие романа развивается на протяжении последних четырех лет правления римского императора Нерона и освещает одну из самых драматических страниц римской и мировой истории. События романа, воссозданные с поразительной исторической убедительностью, знакомят читателей с императором Нероном и его ближайшим окружением, с зарождением христианства.
Истории, собранные в этот сборник, сурово, по-мужски, показывают нам истинное лицо падшего мира. Но они же учат, как, приняв грубую действительность и полюбив ближних, выбраться из ада собственной души в сияющую беспредельность мира Божьего и вытянуть за собой таких же падших существ, как ты сам.
В рассказе «Когда приходят ангелы» мы видим, каким образом, проявив сострадание, каждый может уподобиться ангелу света и очиститься любовью к отчаявшимся и несчастным. В рассказе «Во имя Дениски» автор показывает самое дно мира – жизнь в психиатрической больнице, в отделении для больных алкоголизмом. Оказывается, и там наравне с грубостью, мерзостью и безразличием существуют братские отношения, сострадание и любовь. Из рассказа «Твоя волна» мы узнаём, что Бог каждому уготовил огромное неслыханное счастье, и «твою волну» никто у тебя не сможет отнять, кроме тебя самого.
Произведения Андрея Дмитракова – поистине пир для души, которая на время потеряла рай.
Михаил Идов родился в Риге и с 1998 года живет в Нью-Йорке, где работает постоянным обозревателем журнала «New York Magazine». Публицистику Идова на английском и русском языках печатали «The New Republic», «Vogue», «Slate», «Коммерсант», «Большой город», «Сноб» и другие издания. «Кофемолка» — его первый роман.
Супруги Марк и Нина, молодые нью-йоркские интеллектуалы, ищущие настоящего дела, открывают симпатичное кафе в духе венских традиций для умной, взыскательной публики, надеясь таким образом соединить успешный бизнес с интересной светской жизнью. Однако предприятие неуклонно идет ко дну, увлекая за собой мечты Марка и Нины и подвергая их брак суровому испытанию.
В центре завораживающего исторического романа Марианны Яхонтовой – личность и судьба величайшего русского флотоводца Федора Ушакова. Путь Ушакова – это путь стрелы, которая несется прямо к цели, невзирая на коварство врагов и ревность завистливых царедворцев. Это жизнь, прекрасная и яркая, полная подвигов и приключений.
Увлекательный, динамичный сюжет, до предела закрученная пружина интриги, впечатляющие описания крупномасштабных морских сражений, яркие характеры и доскональное знание исторических реалий – все это сделало предлагаемый вашему вниманию роман излюбленным чтением многих поколений истинных почитателей исторической беллетристики.
Действие повести "Кара-Бугаз" развертывается в безводной пустыне Кара-Кум. Огромные богатства скрывает эта иссушенная солнцем земля. И только советским людям, людям дерзновенных планов и неутомимого творческого труда отдает она свои сокровища.
Теме преобразования родного края, героической борьбе со стихией посвящена и повесть "Колхида". Разных по характеру людей объединяет одно стремление - сделать болота Колхиды плодородным садом.
Роман известного писателя и дипломата Саввы Дангулова «Кузнецкий мост» посвящен деятельности советской дипломатии в период Великой Отечественной войны.
В это сложное время судьба государств решалась не только на полях сражений, но и за столами дипломатических переговоров. Глубокий анализ внешнеполитической деятельности СССР в эти нелегкие для нашей страны годы, яркие зарисовки «дипломатических поединков» с новой стороны раскрывают подлинный смысл многих событий того времени. Особый драматизм и философскую насыщенность придает повествованию переплетение двух сюжетных линий — военной и дипломатической.
Действие первой книги романа Саввы Дангулова охватывает значительный период в истории войны и завершается битвой под Сталинградом.
Вторая книга романа повествует о деятельности советской дипломатии после Сталинградской битвы и завершается конференцией в Тегеране.
Третья книга возвращает читателя к событиям конца 1944 — середины 1945 года, времени окончательного разгрома гитлеровских войск и дипломатических переговоров о послевоенном переустройстве мира.
Победоносная, блистательная Виктория, чья жизнь стала легендой, а царствование составило целую эпоху, называемую викторианской. За годы ее правления Англия из «владычицы морей» превратилась во владычицу половины мира. Какой была эта женщина, королева из королев? Какие тайны скрывались за фасадом столь блестящего правления? Придворные интриги и политические заговоры, пышные балы и кровавые войны, но за всем этим стоит женщина, страстная и любящая.
Мудрая королева и нежная мятущаяся женщина — такой предстает перед нами королева Виктория на страницах романа Джин Плейди.
Купить свадебное платье, чёрт возьми, приятно!.. А ещё приятней стать законной женой лучшего в городе дантиста. Но главное-то — замужем не пропасть, ведь мужа по ложному обвинению посадили в тюрьму. Что делать и куда бежать, если тебя со схватками на «скорой помощи» везут в роддом?! Об этом роман «Куплю свадебное платье», а также о сталинской высотке в маленьком подмосковном городке, в которую переехали молодожёны, об их странных соседях и большой белой собаке, которая пишет роман, стуча коготками по клавишам лэптопа. Да-да, вы не ослышались, талантливых собак-романистов всё больше становится в нашей стране…
Книги, написанные женщинами, вроде «Дневника Бриджит Джонс» или «Секса в большом городе», не учитывают одну деталь: на каждую женщину, стонущую о своем весе, одиночестве, возрасте или отсутствии оргазма, приходится по крайней мере один мужчина, озабоченный теми же проблемами. Причем ему приходится хуже, поскольку единственный способ справиться с депрессией, известный мужчинам, — это напиться и сходить на футбольный матч. Согласитесь, не столь привлекательно, как наполнить жизнь походами в парикмахерскую, солярий, массажный салон и магазины.
Известный британский писатель Дуги Бримсон решил рассказать, насколько сложной может быть жизнь одинокого мужчины. «Кое-что о Билли» — это уморительно смешной дневник молодого человека, в котором тот рассказывает о своей борьбе с жизнью, пивом и женским полом.
Историко-революционная трилогия видного казахского прозаика Абдижамила Нурпеисова «Кровь и пот» охватывает события, происходившие в Казахстане во время первой мировой войны и гражданской войны 1918–1920 гг.
Автор рассказывает о нелегкой жизни рыбаков-казахов на берегу Аральского моря, о беспощадной эксплуатации их труда. Назревающие социальные конфликты вылились в открытую борьбу русского пролетариата и казахских бедняков за установление Советской власти. Терпит крушение мир социальной несправедливости и угнетения.
Прозу Нурпеисова отличает широта обобщений, яркость самобытных национальных характеров, тонкость психологического анализа.
Трилогия «Кровь и пот» удостоена Государственной премии СССР за 1974 год.
Написанная в «страшные дни» 1919 года статья Блока «Крушение гуманизма» занимает такое же центральное место в его творчестве после Октября, какое доклад «О современном состоянии символизма» — среди его дореволюционных работ.
"Крест" – третья книга трилогии норвежской писательницы Сигрид Унсет "Кристин, дочь Лавранса".Много страданий выпадает на долю Кристин – гордой и прекрасной женщины. С годами приходит к ней мудрость и сила духа, которые помогают ей не только преодолеть горечь обид и потерь, но и поддержать в беде своих уже взрослых детей.
Киоко, двадцатилетняя японская девушка, приезжает в Нью-Йорк, чтобы встретиться с кубинцем Хосе, который двенадцать лет назад научил ее танцевать. Во времена ее детства он служил на военной базе США в Японии. Девушка мечтает возродить дружбу, которая была самым светлым воспоминанием ее детства Она появляется и исчезает, как легкий бриз, среди беженцев, изгнанников, больных СПИДом и гомосексуалистов….
Душан Митана (род. в 1946) принадлежит к молодому поколению словацких писателей, пришедшему в литературу в начале 70-х гг. Его первая книга «Невезучие дни» вышла в свет в 1970 г., за ней последовали «Патагония» (1972) и «Ночные известия» (1976). Ему принадлежит также ряд сценариев для телевидения и кино. Произведения Митаны были отмечены литературными премиями, однако широкую известность принес писателю роман «Конец игры», в котором пристальное внимание к морально-этической проблематике, характерное и для прежних вещей этого автора, сочетается с острой иронией и элементами детектива.
Небольшой роман известного петербургского писателя Михаила Михайловича Чулаки "Кремлевский Амур, или Необычайное приключение второго президента России" перенесет нас в самые верхние коридоры власти ближайшего политического будущего. Мы сможем познакомиться со вторым президентом России, которого лишь предстоит избрать в 1996-м году и - совсем уж невиданный случай! - наблюдать его любовный роман, где человеческие чувства и расчеты политика так тесно переплетаются, что их уже невозможно отделить.
По жанру это совершенно необычная смесь авантюрного романа с памфлетом, которая читается с неослабевающим интересом.
В сборник популярного писателя пушкинской поры Александра Фомича Вельтмана (1800-1870) вошли его исторические произведения, не переиздававшиеся ни в XIX, ни в XX веке: "Кощей бессмертный", "Светославич, вражий питомец", "Райна, королевна Болгарская".
"Талант Вельтмана, - писал В.Г.Белинский в 1836 году, - самобытен и оригинален в высочайшей степени, он никому не подражает, и ему никто не может подражать. Он создал какой-то особый, ни для кого не доступный мир, его взгляд и его слог тоже принадлежат одному ему".
Былина старого времени
Разносторонность интересов и дарований Александра Фомича Вельтмана, многогранность его деятельности поражала современников. Прозаик и поэт, историк и археолог, этнограф и языковед, директор Оружейной палаты, член-корреспондент Российской академии наук, он был добрым другом Пушкина, его произведения положительно оценивали Белинский и Чернышевский, о его творчестве с большой симпатией отзывались Достоевский и Толстой.
В настоящем сборнике представлены повести и рассказы бытового плана ("Аленушка", "Ольга"), романтического "бессарабского" цикла ("Урсул", "Радой", "Костештские скалы"), исторические, а также произведения критико-сатирической направленности ("Неистовый Роланд", "Приезжий из уезда"), перекликающиеся с произведениями Гоголя.
Олег Лукошин родился в 1974 году в Горьковской области. Живет в Татарстане, в городе Нижнекамске. Работает корреспондентом в городской газете. Пишет с раннего детства, автор романов, повестей, рассказов. Печатался в журналах «Урал», «Бельские просторы» (Уфа), «Слова» (Смоленск), сборниках молодежной прозы.
Повесть-комикс «Капитализм», опубликованная в журнале «Урал», № 4, 2009 г., вошла в короткий список премии «Национальный бестселлер» 2010-го года.
Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.
Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.
Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем. В области романа он решительно не имел себе соперников в польской литературе.
Крашевский писал просто, необыкновенно доступно, и это, независимо от его выдающегося таланта, приобрело ему огромный круг читателей и польских, и иностранных.
В первый том Собрания сочинений некогда известного, а ныне практически забытого драматурга и беллетриста М.Н.Волконского (1860-1917) включены исторические романы.
"Князь Никита Федорович" повествует о судьбе одного из предков автора. Действие романа происходит в тот период, когда Анна Иоанновна - вначале герцогиня Курляндская - становится российской императрицей.
Сюжет романа "Записки прадеда" разворачивается в самом конце царствования Екатерины II, а повествует роман о судьбе молодого человека, втянутого в водоворот дворцовых интриг и других невероятных происшествий.
В первый том Собрания сочинений некогда известного, а ныне практически забытого драматурга и беллетриста М.Н.Волконского (1860-1917) включены исторические романы.
"Князь Никита Федорович" повествует о судьбе одного из предков автора. Действие романа происходит в тот период, когда Анна Иоанновна - вначале герцогиня Курляндская - становится российской императрицей.
Сюжет романа "Записки прадеда" разворачивается в самом конце царствования Екатерины II, а повествует роман о судьбе молодого человека, втянутого в водоворот дворцовых интриг и других невероятных происшествий.
Произведения Зарина и Мордовцева посвящены одному из самых трагических событий русской истории XVII века - крестьянской войне под предводительством атамана Степана Разина. Они расширяют представления об известном историческом герое, судьба которого раскрывается на фоне увлекательных взаимоотношений других персонажей. И, как ни странно, в каждом произведении есть место романтической любовной истории.
Произведения Зарина и Мордовцева посвящены одному из самых трагических событий русской истории XVII века - крестьянской войне под предводительством атамана Степана Разина. Они расширяют представления об известном историческом герое, судьба которого раскрывается на фоне увлекательных взаимоотношений других персонажей. И, как ни странно, в каждом произведении есть место романтической любовной истории.
Этот роман лауреата премии «Национальный бестселлер» рассказывает историю молодого норвежского ярла Рюрика. Оказывается, еще до того как он стал княжить на Руси, его жизнь была полна захватывающих приключений.
Бояшов — великолепный стилист. Смешивая историческую правду факта, певучую речь ирландских саг и брутальную мифологию викингов, на выходе он получает текст, который простак прочтет как феерическую авантюру, а мудрец — как размышление о природе власти.
Петр Николаевич Краснов (1869–1947) — в российской истории фигура неоднозначная и по-своему трагическая. Прославленный казачий генерал, известный писатель, атаман Всевеликого Войска Донского, в 1918 году он поднял казаков на "национальную народную войну" против большевиков. В 1920 году Краснов эмигрировал в Германию. В годы Второй мировой войны он возглавил перешедшую на сторону вермахта часть казачества, которая вслед за атаманом повторяла: "Хоть с чертом, но против большевиков!"
В книгу известного русского советского писателя В. В. Вересаева (1867–1945) вошли произведения, давно не публиковавшиеся — повести о судьбах русской интеллигенции в конце XIX — начале XX века, ее отношении к революции и народу: «Без дороги», «На повороте», «К жизни» и роман «В тупике», являющийся одной из первых попыток в нашей литературе без прикрас создать объемное повествование о гражданской войне.
В самой безвыходной ситуации он достанет вам центнер тротила, полтора кило пластиковой взрывчатки и три канистры резинового клея. Найдет танки и заставит их стрелять, куда вам надо. Одолжит у знакомых десяток спецназовцев на полдня и пистолет на всякий случай. Проследит, чтобы вы не подорвались на мине и вообще вас не убили.
Он не любит вышибать двери кувалдой и злится, когда бросают гранаты в холодильник.
Нет, он не Джеймс Бонд. Просто консультант по дурацким вопросам. Если вам нужна война и вы не знаете, как это делается, — Миша все организует.
Когда внезапно случится беда, он не задумываясь рискнет жизнью, защищая интересы своей страны.
Родина не скажет ему «спасибо». А напрасно.
«Крокозябры» — новая книга прозы Татьяны Щербины, героям которой довелось жить в сумасшедшем XX веке. Выросшие в СССР оказались на рубеже веков в свободном плавании — их жизнь, такая привычная и понятная, на глазах стала превращаться в нечитаемые крокозябры. А родившаяся в Российской империи юная революционерка Виола Цфат (роман «Запас прочности») тоже очутилась в совсем другой стране — только сто лет назад…
Польский писатель Юзеф Игнацы Крашевский (1812 – 1887) известен как крупный, талантливый исторический романист, предтеча и наставник польского реализма.
В том выдающегося югославского писателя, лауреата Нобелевской премии, Иво Андрича (1892–1975) включены самые известные его повести и рассказы, созданные между 1917 и 1962 годами, в которых глубоко и полно отразились исторические судьбы югославских народов.
Прежде чем выпустить в 2004 году «Порно» — продолжение его нашумевшего дебюта «На игле», — знаменитый разоблачитель «героинового шика» Ирвин Уэлш написал «Клей». Клей — это не только связующее желеобразное вещество, вываренное из остатков костей животных; четырехполосный роман воспитания, доподлинный эпос гопников и футбольных фанатов, трогательная история о любви и дружбе.
Взято с http://readfree.ru/
Когда перед молодым провинциальным гением математики открываются все возможные перспективы науки и карьеры в Москве, а на дворе — глубокий застой и зреют будущие диссиденты, — формулы и графики отходят на второй план.
Рушатся мечты родителей сделать сына научной элитой советского общества. Юный романтик ищет смысл жизни в запрещенной литературе, сомнительных женщинах и выпивке.
В конце концов он вынужден вернуться в свой родной городок и понять: нет звезд ближе, чем те, что у нас под ногами. И в поисках смысла жизни мы порой проходим мимо самого главного — семьи, земли, бога.
Арон Тамаши — один из ярких и самобытных прозаиков, лауреат государственных и литературных премий ВНР.
Рассказы, весьма разнообразные по стилистической манере и тематике, отражают 40-летний период творчества писателя.
Таинственная магия кольца странника предопределяет судьбу того человека, который станет его владельцем: если не защитит ребенка, не спасет слабую женщину и предаст друга, то не миновать ему смерти.
Грандиозная двадцатитомная эпопея «Ругон-Маккары» классика мировой литературы Эмиля Золя описывает на широком историческом и бытовом фоне жизнь нескольких поколений одного семейства.
Первый роман цикла «Карьера Ругонов» является своеобразным прологом, рассказывающим о происхождении семьи Ругон-Маккаров.
Герой романа, работая в парижском архиве, обнаруживает доносы, написанные во время немецкой оккупации на семью его близкого друга, погибшего в концлагере. Узнав имя доносчицы, герой начинает преследовать ее, чтобы выяснить причину ее поступка… Автор исследует сущность предательства, решает проблему морального выбора человека.
Майкл Янг, аспирант из Кембриджа, уверен, что написал отличную диссертацию, посвященную истокам нацизма, и уже предвкушает блестящую университетскую карьеру. Для историка знание прошлого гораздо важнее фантазий о будущем, но судьба предоставляет Майклу совсем иной шанс: вместо спокойной, но скучной академической карьеры заново сотворить будущее, а заодно историю последних шести десятков лет. А в напарники ему определен престарелый немецкий физик Лео Цуккерман, чью душу изъела мрачная тайна, тянущаяся из самых темных лет XX века. С помощью машины времени, изобретенной Лео, они намерены подбросить в воду, которую глушит с похмелья Алоиз Гитлер, пилюли бесплодия. Но все оказывается совсем не так замечательно, как рисовала себе прекраснодушная парочка из английского академического рая. Мир действительно изменился. Коренным и невероятным образом. Вот только стал ли он лучше?..
Стивен Фрай, не изменяя своей саркастической манере, размышляет об истории, о природе зла и о том, что страшнее: абсолютное зло или добрая воля. Но вряд ли стоит искать в его книге ответы на глобальные вопросы. Фрай не отвечает, он спрашивает.
В книгу включены рассказы Н.С.Лескова «Однодум», «Левша», «Кадетский монастырь», «Грабеж», обязательные для чтения и изучения в средней общеобразовательной школе.
«Капитан Наполеон» – первый из 10 исторических романов известного французского писателя Эдмона Лепеллетье. Они рассказывают о карьере Наполеона, полной приключений и случайностей. На его пути от никому не известного капитана до всемогущего императора встречались люди, обожавшие и ненавидящие его, предававшие и бескорыстно служившие ему. Он почему-то любил женщин, которые не любили его – вечная история! Обо всем этом и рассказывается в предлагаемой читателю книге.
Рассказ с конкурса «Уши-Лапы-Хвосты», 2005 на proza.ru
Лучшие рассказы, попавшие в Полуфинал
Четвёртая книга романа складывается из трёх коротких повестей, которые плавно перетекают в последнюю пятую книгу романа.
Все фотографии поставленные мной к томам романа, взяты в журнале "АМУР" 2004, выпущенном ЗАО "Артель старателей "Амур" к 35-летию артели Издательским домом "Приамурские ведомости". 47020102000 – 24 К ____________________ БО – 97 ? Джон Джап Канга, 1997 1997 ? "Доля", 1997
Всякое совпадение фактов, фамилий, имен, отчеств, а также названия Театра Гоголя случайно. Ничего такого на самом деле не было, и вареная колбаса стоила два рубля двадцать копеек.
Настоящий том собрания сочинений выдающегося болгарского писателя, лауреата Димитровской премии Димитра Димова включает пьесы, рассказы, путевые очерки, публицистические статьи и выступления. Пьесы «Женщины с прошлым» и «Виновный» посвящены нашим дням и рассказывают о моральной ответственности каждого человека за свои поступки; драма «Передышка в Арко Ирис» освещает одну из трагических страниц последнего этапа гражданской войны в Испании. Рассказы Д. Димова отличаются тонким психологизмом и занимательностью сюжета.
Яркой страницей первого номера журнала «Поэзия, 21 век» стала новелла «Когда мы не любим…» известного драматурга, сценариста, члена Союза писателей России.
Творчество Виктора Астафьева в равной мере относится к двум направлениям отечественной литературы. Это и произведения о войне — «окопная правда», принятая в штыки официальной критикой, — и деревенская проза, рассказывающая об истинной картине коллективизации и ее последствиях.
Творчество Виктора Астафьева в равной мере относится к двум направлениям отечественной литературы. Это и произведения о войне — «окопная правда», принятая в штыки официальной критикой, — и деревенская проза, рассказывающая об истинной картине коллективизации и ее последствиях.
Творчество Виктора Астафьева в равной мере относится к двум направлениям отечественной литературы. Это и произведения о войне — «окопная правда», принятая в штыки официальной критикой, — и деревенская проза, рассказывающая об истинной картине коллективизации и ее последствиях.
Творчество Виктора Астафьева в равной мере относится к двум направлениям отечественной литературы. Это и произведения о войне — «окопная правда», принятая в штыки официальной критикой, — и деревенская проза, рассказывающая об истинной картине коллективизации и ее последствиях.
Вячеслав Шапошников — прозаик, поэт, публицист. Он автор нескольких поэтических книг: «Китеж», «Вохомский хоровод», «На ярмарках осени», «Вечерние холмы», «Просолок», «Ивовый свет»… Им написана художественно-публицистическая книга «Красносельские ювелиры». В последние годы писатель особенно плодотворно работает как прозаик. Были изданы его романы «Вечный путь» и «Ефимов кордон», книга повестей и рассказов «Угол». Повесть «К земле неведомой» посвящена замечательному революционеру, выходцу пз кубанского казачества Михаилу Ивановичу Брусневу — организатору и руководителю одной из первых социал-демократических организаций России.
Автор рассказывает о сложном и драматическом периоде в революционной деятельности М. И. Бруснева, связанном с его пребыванием в Петербурге и Москве. Исключительное мужество, цельность характера, человечность, верность революционным идеалам — вот чем особенно привлекательна личность этого замечательного человека.
В романе «Когда пал Херсонес» повествование ведется от лица византийского патрикия, просвещенного грека Ираклия Метафраста — свидетеля событий тех дней, когда начали развиваться отношения Византии с ее пышностью, роскошью одеяний, великолепными императорскими «выходами», но застывшей на достигнутом, скованной нерушимыми традициями, с внезапно выросшей в причерноморских степях молодой, дерзкой, одетой в овчины Киевской Русью.
Жизнеописание католического священника Френсиса Чизхолма, направленного миссионером в Китай.
О творчестве Альберта Лиханова писатель Анатолий Алексин справедливо сказал, что оно «служит весенней поре человеческой жизни, которая отличается от обыкновенной тем, что никогда уж больше не возвращается».
Героиня маленького романа современной японской писательницы Бананы Ёсимото больше всего на свете любит… кухни. Наверное, потому, что быть наедине с кухней — намного лучше, чем быть одной.
В центре этого повествования — человеческая душа, кухня человеческих отношений с близкими людьми и окружающим миром.
Банана Ёсимото приготовила свое блюдо с необыкновенным мастерством: ее прозу отличает скрытая чувственность и глубина. А способность превращать мелочи в нечто значительное наделяет ее писательский дар особым очарованием.
Перевод с японского Александра Кабанова.
В книгу вошли рассказы современной японской писательницы Бананы Ёсимото. Ее прозу отличают легкость слога и необычайная психологическая глубина. Мистическое и реальное переплетаются на страницах книги, приоткрывая читателю тайны бытия, а мир вещей наделяется новым смыслом и сутью.
Перевод с японского — Elena Baibikov.
Конец 1943 года. Гитлеровцы, в очередной раз заявив о гибели ненавистного им Беркута, снова просчитались. Бывший лейтенант, а ныне — капитан Громов, принимает под свое командование присланную на его поиски диверсионно-разведывательную группу с Большой земли. Оборудовав в предгорьях Карпат надежную базу, отряд приступает к полномасштабным партизанским действиям, вызвав раздражение и невольное уважение у своего главного противника, гауптштурмфюрера Штубера.
Роман входит в новый цикл «Хроника „Беркута“» известного писателя Богдана Сушинского и является продолжением романа «Жестокое милосердие».
Генерал Петр Николаевич Краснов вошел в историю России прежде всего как доблестный воин, один из лидеров Белого движения, а также как военный историк и писатель. Литературное творчество П.Н.Краснова многообразно. Его перу принадлежат прекрасные путевые дневники, яркие исторические работы, любопытные мемуарные очерки, глубокий труд по военной психологии, исторические романы и исследования. П.Н.Краснов был большим знатоком и патриотом донского казачества. Одна из его лучших исторических книг - "Картины былого Тихого Дона" (в нашем издании "История войска Донского"), где он ярко и увлекательно описывает славные страницы истории Дона, традиции, быт казачества, рассказывает о казачьих героях - Краснощекове, Денисове, Платове, Бакланове и др. По мнению Краснова, слава Дона связана именно с самоотверженным служением казаков общерусскому делу. Причем имперский период дал наибольшее число казачьих имен, ставших национальной гордостью всей России.
«Печатано по распоряжению Войскового Наказного атамана Войска Донского генерал-лейтенанта Самсонова»
переиздавалось издательством «Граница» в 1992 году (правда, без указания автора)
Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше.
Мать везет девятилетнюю Лизель Мемингер и ее младшего брата к приемным родителям под Мюнхен, потому что их отца больше нет — его унесло дыханием чужого и странного слова «коммунист», и в глазах матери девочка видит страх перед такой же судьбой. В дороге смерть навещает мальчика и впервые замечает Лизель.
Так девочка оказывается на Химмельштрассе — Небесной улице. Кто бы ни придумал это название, у него имелось здоровое чувство юмора. Не то чтобы там была сущая преисподняя. Нет. Но и никак не рай.
«Книжный вор» — недлинная история, в которой, среди прочего, говорится: об одной девочке; о разных словах; об аккордеонисте; о разных фанатичных немцах; о еврейском драчуне; и о множестве краж. Это книга о силе слов и способности книг вскармливать душу.
Иллюстрации Труди Уайт.
Дэниел Уоллес — «писатель, художник, укротитель аллигаторов», как он именует себя на сайте www.danielwallace.org. Трудясь каждый день по семь часов, за 13 лет он опубликовал 24 рассказа, а затем выпустил «Крупную рыбу: роман-миф», осыпанную восторгами критиков и ставшую бестселлером. Спустя пять лет режиссер Тим Бертон выпустил одноименный фильм. Это удивительная история о том, как сын умирающего Эдварда Блума собирает воедино легенды и мифы, окружавшие его отца — невероятные истории о невероятной жизни. Блум-старший рассказывает близким невероятные истории о своей невероятной жизни, а сын пытается разглядеть за фантазиями реальность, не понимая, что изъян не в рассказчике, а в нем самом…
«Грустное и солнечное» творчество американского писателя Уильяма Сарояна хорошо известно читателям по его знаменитым романам «Человеческая комедия», «Приключения Весли Джексона» и пьесам «В горах мое сердце…» и «Путь вашей жизни». Однако в полной мере самобытный, искрящийся талант писателя раскрылся в его коронном жанре – жанре рассказа. Свой путь в литературе Сароян начал именно как рассказчик и всегда отдавал этому жанру явное предпочтение: «Жизнь неисчерпаема, а для писателя самой неисчерпаемой формой является рассказ».
В настоящее издание вошли более сорока ранее не публиковавшихся на русском языке рассказов из сборников «Отважный юноша на летящей трапеции» (1934), «Вдох и выдох» (1936), «48 рассказов Сарояна» (1942), «Весь свят и сами небеса» (1956) и других. И во всех них Сароян пытался воплотить заявленную им самим еще в молодости программу – «понять и показать человека как брата», говорить с людьми и о людях на «всеобщем языке – языке человеческого сердца, который вечен и одинаков для всех на свете», «снабдить пустившееся в странствие человечество хорошо разработанной, надежной картой, показывающей ему путь к самому себе».
Книга Дмитрия Шевченко — это талантливая, честная проза человека, помнящего о совести. Это своего рода вызов придворной журналистике. Автор, проработав несколько лет в пресс — службе Президента России, «зарисовал» свои впечатления, создал целую галерею образов «главных людей» Кремля и их окружения. События и ситуации, представленные в записках Дмитрия Шевченко, можно охарактеризовать и как трагическую летопись, и как откровенно анекдотические, и как «черный» юмор, доходящий до абсурда. Но самое главное — все эти картинки с натуры наблюдались и самим автором и его собеседниками, оказавшимися в «системе».
В сборних известного японского писателя Сюгоро Ямамото (1903—1967) включены роман «Красная Борода», повесть «Девушка по имени О-Сэн» и рассказы. Через судьбы героев романа и повести — людей отверженных и беззащитных — автор рисует яркую картину быта и нравов Японии в период позднего феодализма. В рассказах С. Ямамото, согретых теплым юмором, раскрывается духовный мир простых людей современной Японии.
В сборних известного японского писателя Сюгоро Ямамото (1903—1967) включены роман «Красная Борода», повесть «Девушка по имени О-Сэн» и рассказы. Через судьбы героев романа и повести — людей отверженных и беззащитных — автор рисует яркую картину быта и нравов Японии в период позднего феодализма. В рассказах С. Ямамото, согретых теплым юмором, раскрывается духовный мир простых людей современной Японии.
Когда авторов этой книги отправили на Восточный фронт, они были абсолютно уверены в скорой победе Третьего Рейха. Убежденные нацисты, воспитанники Гитлерюгенда, они не сомневались в «военном гении фюрера» и собственном интеллектуальном превосходстве над «низшими расами». Они верили в выдающиеся умственные способности своих командиров, разумность и продуманность стратегии Вермахта…
Чудовищная реальность войны перевернула все их представления, разрушила все иллюзии и едва не свела с ума. Молодые солдаты с головой окунулись в кровавое Wahnsinn (безумие) Восточного фронта: бешеная ярость боев, сумасшедшая жестокость сослуживцев, больше похожая на буйное помешательство, истерическая храбрость и свойственная лишь душевнобольным нечувствительность к боли, одержимость навязчивым нацистским бредом, всеобщее помрачение ума… Посреди этой бойни, этой эпидемии фронтового бешенства чудом было не только выжить, но и сохранить душевное здоровье…
Авторам данной книги не довелось встретиться на передовой: один был пехотинцем, другой артиллеристом, одного война мотала от северо-западного фронта до Польши, другому пришлось пройти через Курскую дугу, ад под Черкассами и Минский котел, — объединяет их лишь одно: общее восприятие войны как кровавого безумия, в которое они оказались вовлечены по воле их бесноватого фюрера…
Пролетта на 1941 г. Проходът Дину, Румъния. Войната пълзи на изток. В изоставен от векове планински замък нацистите се натъкват на Зло, по-ужасяващо дори от самите тях. Смразяваща е всяка сутрин, защото с нея идва и поредният труп… страхът извира от недрата на древната земя, където след вековен сън се е пробудило нещо жадуващо за кръв, но боящо се от светлината.
Един-единствен човек (или бог?) може да спре ръката на смъртта. За Глекен, посланик на далечното минало, настъпва съдбовният час.
Но злото не спира дотук. Минават години и идва денят на…
Големият автор на финансови и политически трилъри Пол-Лу Сюлицер, известен у нас с романите „Пари“, „Богаташите“, „Зеленият крал“, „Хана“ и „Императрицата“ е издаден в 45 страни в милионни тиражи. Безспорният връх на творчеството му обаче е „Картел“ — роман с много напрежение и любовни страсти, с оригинални и загадъчни персонажи и безпощаден анализ на страховитата империя, изградена върху смъртоносната търговия с наркотици, която заплашва да превземе с изпраните си пари световните финанси и политическата власт. По-завладяващо и от Робърт Лъдлъм Сюлицер развихря зашеметяващата интрига на една глобална конспирация, застрашаваща съществуването на съвременното общество.
Это повесть о молодых коллегах — врачах, ищущих свое место в жизни и находящих его, повесть о молодом поколении, о его мыслях, чувствах, любви. Их трое — три разных человека, три разных характера: резкий, мрачный, иногда напускающий на себя скептицизм Алексей Максимов, весельчак, любимец девушек, гитарист Владислав Карпов и немного смешной, порывистый, вежливый, очень прямой и искренний Александр Зеленин. И вместе с тем в них столько общего, типического: огромная энергия и жизнелюбие, влюбленность в свою профессию, в солнце, спорт.
ТРИ бестселлера одним томом! Впервые под одной обложкой собраны ВСЕ тексты Анатолия Азольского о диверсантах Второй Мировой: «КРОВЬ» – о ликвидации советскими спецслужбами любимца фюрера, «БЕРЛИН–МОСКВА–БЕРЛИН» – об охоте немецких агентов на Сталина, и знаменитый «ДИВЕРСАНТ», ставший основой популярного телесериала.
Он прошел обучение у лучших инструкторов ГРУ. Он способен выживать и побеждать в самых безнадежных ситуациях. Он виртуозно владеет всеми видами оружия и рукопашного боя. Он полон «благородной ярости» и «святой ненависти» к врагу. Он пришел в Германию мстить и карать – ему есть за что. Он как молитву затвердил слова Ильи Эренбурга: «Убей немца!» Он умеет ненавидеть и убивать. Научится ли миловать и прощать? Превратится ли из беспощадного мстителя в русского солдата?..
В сборник произведений выдающегося аргентинца Хорхе Луиса Борхеса включены избранные рассказы, стихотворения и эссе из различных книг, вышедших в свет на протяжении долгой жизни писателя.
В сборник произведений выдающегося аргентинца Хорхе Луиса Борхеса включены избранные рассказы, стихотворения и эссе из различных книг, вышедших в свет на протяжении долгой жизни писателя.
Основой трехтомного собрания сочинений знаменитого аргентинского писателя Л.Х.Борхеса, классика ХХ века, послужили шесть сборников произведений мастера, часть его эссеистики, стихи из всех прижизненных сборников и микроновеллы – шедевры борхесовской прозы поздних лет.
Основой трехтомного собрания сочинений знаменитого аргентинского писателя Л.Х.Борхеса, классика ХХ века, послужили шесть сборников произведений мастера, часть его эссеистики, стихи из всех прижизненных сборников и микроновеллы – шедевры борхесовской прозы поздних лет.
Основой трехтомного собрания сочинений знаменитого аргентинского писателя Л.Х.Борхеса, классика ХХ века, послужили шесть сборников произведений мастера, часть его эссеистики, стихи из всех прижизненных сборников и микроновеллы – шедевры борхесовской прозыпоздних лет.
Основой трехтомного собрания сочинений знаменитого аргентинского писателя Л.Х.Борхеса, классика ХХ века, послужили шесть сборников произведений мастера, часть его эссеистики, стихи из всех прижизненных сборников и микроновеллы – шедевры борхесовской прозыпоздних лет.
Всемирно известный перуанский писатель Марио Варгас Льоса является одним из крупнейших прозаиков Латинской Америки. В своей детективной повести автор использует историю убийства молодого певца для исследования зыбких границ истины и справедливости.
Замечательный прозаик Александр Покровский в своей новой книге предстаёт перед читателем не только в привычном амплуа рассказчика, чья искромётная интонация угадывается моментально, но и как автор повести «Жилой», где через биографию и памятные подробности оживает прошлое, потерянное в реальности неумолимого времени, но сохранённое сердечной памятью навсегда.
Один из рассказов Габриэле д'Аннунцио, напечатанный в сборнике «Итальянские новеллы (1860–1914)» в 1960 г. Большая редкость.
Роман "Казачка" замечательного волгоградского писателя-фронтовика Николая Васильевича Сухова посвящен четырем годам жизни обыкновенной донской станицы. Но каким годам! Разгар Первой мировой войны, великие потрясения 1917 года и ужасы Гражданской войны — все это довелось пережить главным героям романа. Пережить и выжить, и не потеряться, не озвереть в круговерти людских страстей и жизненных коллизий.
Роман Николая Сухова успешно продолжает и развивает славные традиции истинно народного повествования, заложенные в знаменитой эпопее М. Шолохова "Тихий Дон".
Роман "Казачка" замечательного волгоградского писателя-фронтовика Николая Васильевича Сухова посвящен четырем годам жизни обыкновенной донской станицы. Но каким годам! Разгар Первой мировой войны, великие потрясения 1917 года и ужасы Гражданской войны — все это довелось пережить главным героям романа. Пережить и выжить, и не потеряться, не озвереть в круговерти людских страстей и жизненных коллизий.
Роман Николая Сухова успешно продолжает и развивает славные традиции истинно народного повествования, заложенные в знаменитой эпопее М. Шолохова "Тихий Дон".
КОГИз, позабытая аббревиатура… В советские годы КОГИзами называли книжные магазины, служившие местом встреч интеллигенции. Книга известного писателя Олега Рябова – цельное и необычное полотно, изображающее послевоенную советскую жизнь. Имена многих героев романа известны всей стране: Лев Ландау, Василий Сталин, Константин Симонов… Но рядом с ними живут не менее любопытные товароведы, врачи, бездомные бродяги, сюжетные линии которых пересекаются, расходятся и снова соприкасаются друг с другом, как и музыкальные темы в сюите.
С каждым новым романом превосходный стилист, мудрец и психолог Андрей Дмитриев («Закрытая книга», «Дорога обратно», «Поворот реки», «Бухта радости») сокращает дистанцию между своими придуманными героями и реальными современниками. В «Крестьянине и тинейджере» он их столкнул, можно сказать, вплотную — впечатление такое, что одного («тинейджера») только что повстречал на веселой Болотной площади, а другого («крестьянина») — в хмурой толпе у курской электрички. «Два одиноких человека из параллельных социальных миров должны зажечься чужим опытом и засиять светом правды. Вот только с тем, что он осветит, им будет сжиться труднее, чем друг с другом» (Валерия Пустовая).
Повесть в трёх книгах:
ПРЕДИСЛОВИЕ;
Книга первая
- ГАРДЕМАРИНЫ ПОДВОДНОГО ПЛАВАНИЯ;
Книга вторая
- ОФИЦЕРЫ СОВЕТСКИХ ПОДВОДНЫХ КРЕЙСЕРОВ;
Книга третья
- КОМАНДИР ПОДВОДНОГО АТОМНОГО РАКЕТОНОСЦА.
Книга основана на реальных событиях, в которых принимал участие автор. Это - не мемуары и не автобиография. Повесть является художественным вымыслом. В ней рассказывается о судьбе моряка-подводника и всерьёз, и с солёным морским юмором. И очень точно описано, как это было в жизни многих морских офицеров, и какова она, служба подводника.
Середина шестидесятых годов двадцатого столетия. Город Великого Петра на Неве. Как «пиджаки» становились курсантами Высшего военного морского училища подводного плавания.
Конец лагерного сбора. Переезд в Ленинград. Посвящение в курсанты. Новые знакомства. Начало учебного процесса.
Жизнь продолжается. Первое увольнение в город Ленинград. О традициях вообще и Военно-морских – в частности. Спорт в стенах училища.
Хозяйственные работы. Вкус овощей и цена тепла. Что такое часовой. Потери продолжаются. Клуб и культурная жизнь курсантов.
Зачёты и экзамены – дело серьёзное. Строевая подготовка в училище. Первая курсантская весна и первый отпуск.
Как Антон провёл свой первый отпуск. Возвращение в Ленинград.
Начало нового учебного года. Подготовка и участие в параде войск в честь 50-летия Октябрьской революции на Красной площади в Москве. Москвичи и курсанты.
Ленинград. Жизнь продолжается и учёба так же. Постижение первых азов профессии подводника. Госэкзамены по общеобразовательным дисциплинам. Первая практика на надводных кораблях Балтийского Флота.
Сколько пота нужно пролить для того, чтобы стать моряком. Лето, ещё один отпуск. Подводная лодка – корабль сложнейший.
Дни учёбы, радостей и огорчений. Практика на кораблях Северного Флота. Посвящение в подводники.
Курсанты выпускного курса морского училища – гардемарины. Время, учёба, любовь – жизнь продолжается.
Гардемарины – мичманы Флота Советского Союза. Последняя весна курсантов выпускного курса училища в городе Ленинграде. Стажировка на Северном Флоте. Первое офицерское звание.
Случалось ли вам беседовать с маской — да-да, не удивляйтесь — с маской Людвига ван Бетховена? А вот старушка Кики, героиня новой повести Эрика-Эмманюэля Шмитта «Кики ван Бетховен», не просто беседует с изображением, купленным на блошином рынке. После ряда забавных и грустных событий она в конце концов начинает слышать музыку композитора. Воскресают угасшие чувства и полузабытые секреты. Кики и ее друзья постигают великий урок глухого гения — урок радости.
Шмитт мастерски смешивает юмор и нежность. Однако это не только дань уважения великому композитору-гуманисту, отстаивавшему высшее предназначение человека. Повести писатель предпосылает эссе «Подумать только: Бетховен умер, а столько кретинов живы…», где размышляет о том, какую роль в его собственной жизни сыграла музыка Бетховена, о том, как великое искусство способно преобразить повседневную жизнь.
К книге приложен диск с произведениями Бетховена, выбранными Э.-Э. Шмиттом.
Этот рассказ был опубликован в журнале «Иностранная литература» в 70-х годах XX века.
“ Хто присказки старинные знае, тот в жизни много понимае”.
Они слагались нашими пращурами и использовались не столько для развлечения, сколько для назидания.
Известный испанский писатель Мигель Делибес (р. 1920) полагает, что человек обретает силу, свободу и счастье только в единении с природой. Персонажи его романа «Крысы» живут в адских условиях, но воспринимают окружающее с удивительной мудростью и философским спокойствием.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.
В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Аарон Аппельфельд, один из самых читаемых израильских авторов, родился в Черновцах. В годы войны скитался по Бессарабии и Буковине, скрываясь от немцев и румын. В пятнадцать лет приехал в Палестину. Живет в Иерусалиме. Основная тема произведений Аппельфельда — непостижимость Холокоста, ужас слепой ненависти к евреям. Многие произведения писателя автобиографичны, в том числе и навеянный воспоминаниями детства роман «Катерина».
Это поразительная история украинской крестьянки, рассказанная от ее имени. После смерти матери Катерина покидает родной дом и оказывается в услужении в еврейской семье. Оставаясь христианкой, она привязывается к окружающим ее людям, с ужасом видит, как гибнут они от погромов. Несправедливость и жестокость сородичей по отношению к евреям приводит к тому, что своего единственного сына она старается воспитать в еврейской традиции. Потеряв сына, пережив каторгу, на склоне лет она возвращается в свою деревню, где живет светлыми воспоминаниями о давно ушедших людях.
Олександр Власюк більше відомий як лірник Сашко – але знають його і як музиканта гурту "Вій". Лірник Сашко,
власне, є сьогодні одним з самих відомих складачів та оповідачів казок на Україні – і через те, що постійно
приймає участь у всіляких фестивалях, і через те, що диски ось видає. Але насамперед через те, що казки
складає – вправні, і розповідає їх – живо, цікаво. То коли сам розповідає. А коли на диску – то ще краще
воно все звучить, бо тут не тільки талант оповідача грає, і не тільки ліра звучить. Тут тобі і десь із десяток
інструментів всіляких – гітара, дудук, сопілка, дримба та варган, акордеон, флейта, скрипка тощо. Тут тобі і
друзі допомагають добре – розмальовують оповідь і співом гарним, і голосами животини всякої, і шумом веселим.
Тут тобі, задля різноманітності, і мови братські звучать на додаток – бо співають не тільки українською, а й
болгарською, сербською, молдавською. Небагато, щоправда, та все ж-таки приємно. Але все одно головне –
розповідь, і саме за гарну розповідь люблять лірника Сашка і діти, і дорослі. Для дітей його казки –
як яскраві картинки. А для дорослих – як скарбниці пізнавальні, з яких багато чого дізнатися та згадати можна.
Оливия Локхарт, судья из маленького городка Кедровая Бухта, постоянно в центре событий и водовороте переживаний. Не ладится личная жизнь у ее взрослой дочери — Джастин боится открыть свое сердце большой любви, подменяя ее удобными отношениями. Общественное мнение городка будоражит принятое судьей нетривиальное решение, но, помня всю горечь своего развода, Оливия все-таки заставляет молодых супругов Яна и Сесилию, чьи отношения разладились после смерти новорожденной дочери, еще раз подумать, прежде чем расстаться. Оливия старается поддержать и подругу Грейс, которую оставил муж, причем повел себя так странно, что поступок его потряс родных и знакомых. Мать Оливии Шарлота, несмотря на почтенный возраст, очень энергичная дама, занялась делом благородным, но противоречащим букве закона. И наконец, сама Оливия готова полюбить вновь, и все так хорошо складывалось… Но ее мужчина что-то скрывает, Оливия же не терпит недомолвок…
Контесата Андрея е млада, богата и умна. Нещо рядко срещано. Освен това не мечтае да срещне своя принц. Ето защо тя сключва сделка с възрастен, овдовял граф, който й обещава лек и приятен живот, без задължения. Всичко е наред. Докато не среща племенника на графа. Андрея бързо разбира, че е допуснала ужасна грешка…
«Кудесник» — роман русского историка и беллетриста Петра Николаевича Полевого (1839–1902).
События романа вращаются вокруг фигуры царского доктора, который имеет неограниченный доступ к сильным мира всего. Однако это не приносит достойному эскулапу радости, так как он вынужден то и дело отрываться от личных занятий, чтобы помочь государю и его супруге…
«Кудесник» — роман русского историка и беллетриста Петра Николаевича Полевого (1839–1902).
События романа вращаются вокруг фигуры царского доктора, который имеет неограниченный доступ к сильным мира всего. Однако это не приносит достойному эскулапу радости, так как он вынужден то и дело отрываться от личных занятий, чтобы помочь государю и его супруге…
Имя Марка Алданова (1886—1957) — русского писателя, эмигрировавшего из России в 1919 году, — известно не многим. Роман «Ключ» — первая книга исторической трилогии об эпохе Октября «Ключ» — «Бегство» — «Пещера».
Имя Марка Алданова (1886—1957) — русского писателя, эмигрировавшего из России в 1919 году, — известно не многим. Роман «Ключ» — первая книга исторической трилогии об эпохе Октября «Ключ» — «Бегство» — «Пещера».
В книгу включены повести «На графских развалинах», «Дальние страны», «Военная тайна», «Комендант снежной крепости», рассказы «Р. В. С», «Четвёртый блиндаж», «Чук и Гек». В этих замечательных произведениях отображены становление и мужание характеров юных патриотов Родины, романтика их смелых поступков и будничных дел.
Стендаль (1783–1842) — настоящая фамилия Анри Бейль — один из тех писателей, кто составил славу французской литературы XIX века. Его перу принадлежат «Пармская обитель», «Люсьен Левель», «Ванина Ванини», но вершиной творчества писателя стал роман «Красное и черное». Заурядный случай из уголовной хроники, лежащий в основе романа, стал под рукой тонкого психолога и блестящего стилиста Стендаля человеческой драмой высочайшего накала и одновременно социальным исследованием общества. Жюльен Сорель — честолюбивый и способный молодой человек — пережил и романтическую влюбленность, и бурную страсть, которой не смог противостоять и за которую расплатился жизнью.
Могучий расцвет русской литературы, столь блестяще ознаменованный именами Пушкина, Лермонтова, Гоголя, нашёл своё продолжение в сороковых годах прошлого столетия, когда явилась новая плеяда русских писателей: Некрасов, Тургенев, Гончаров… увы, попадались и откровенно бездарные писатели…
«Коллекционер» — один из самых известных романов Фаулза, хотя и уступает в громкой славе «Волхву» и неистовому «Червю». Но, быть может, именно этот спокойно-раздумчивый роман, сопоставимый по внутренней экспрессии с прозой Уильяма Голдинга, создает вполне отчетливое представление о философско-эстетической концепции Фаулза...
«Козир-дівка» – соціально-побутова повість, в основу якої лягли безпосередні життєві спостереження письменника. Працюючи совісним суддею, Квітка зустрічався з численними фактами бюрократизму, хабарництва, зневаги до простих людей. З листування письменника видно, що у своїх творах він використовував матеріали, спостереження, пов'язані з діяльністю в суді.
Если мужчины видят в тебе не женщину, а «своего парня» или «боевого коня», если в твоей жизни нет и следа романтики, значит, пора в ней что-то менять. Например, согласиться на Карнавал и на его девиз, гласящий, что «Коломбине дозволено ВСЕ!»
«Моя вина» – сборник «малой прозы» о наших современниках. Её жанр автор определяет как «сентиментальные повести и рассказы, написанные для людей, не утративших сердца в наше бессердечное время».
Эта повесть не похожа на прочую националистическую литературу. Она была написана для обычных русских людей, устало трясущихся в заводских автобусах.
Написана простым и понятным языком, в жанре детектива, да такого остросюжетного, что сложно отложить книгу в сторону, не дочитав последнюю строчку.
Не забудьте передать "Клеймо Чернобога" своим родителям, младшим братьям и сослуживцам. Им понравится. И пусть они гордятся тем, что они — Русские, так же как и Вы.
Аскольд Якубовский сибиряк. Он много лет работал топографом, что дало ему материал для большинства книг. Основная тема произведений А. Якубовского — взаимные отношения человека и природы, острота их, морально-этический аспект. Той же теме посвящены книги «Чудаки», «Не убий», «Тринадцатый хозяин», «Мшава», «Аргус-12», «Багряный лес», «Красный Таймень», выходившие в Новосибирске и Москве. Предлагаемая книга «Возвращение Цезаря» является в какой-то мере и отчетной, так как выходит в год пятидесятилетия автора.
Рассказ из сборника «Возвращение Цезаря» (1975).
Содержание сборника:
Повести:
Четверо [др. название — История четырех] (1975)
В лесной сторожке (1977)
Браконьеры (1977)
Дом (1966)
Рассказы:
Чудаки (1965)
Лобастый (1969)
Ветер (1965)
Фрам (1977)
Красный Таймень (1966)
Возвращение Цезаря (1977)
Несколько слов о себе (от автора)
Книги, созданные белорусским прозаиком Василем Быковым, принесли ему мировую известность и признание миллионов читателей. Пройдя сквозь ад Великой Отечественной войны, прослужив в послевоенной армии, написав полсотни произведений, жестких, искренних и беспощадных, Василь Быков до самой своей смерти оставался «совестью» не только Белоруссии, но и каждого отдельного человека вне его национальной принадлежности.
«… Снаряжать мину Бритвин принялся сам. Рядом на шинели уже лежал найденный ночью у Маслакова полуметровый обрезок бикфордова шнура и желтый цилиндрик взрывателя.
Впрочем, начинить мину было несложно. Спустя десять минут Бритвин засыпал полбидона аммонитом, бережно укрепил в его середине взрыватель, конец шнура выпустил через край.
– Гореть будет ровно пятьдесят секунд. Значит, надо поджечь, метров тридцать не доезжая моста.
Наверно, для лучшей детонации, что ли, он вытащил из кармана гранату – желтое немецкое «яичко» с пояском – и тоже укрепил ее в середине. Потом по самую крышку набил бидон аммонитом.
– Вот и готово! На середине моста с воза – вэк! И кнутом по коню. Пока полицаи опомнятся, рванет за милую душу. …»
1905 год. Аста и Расмус Вестербю приезжают из Дании в Лондон вместе с двумя сыновьями. Расмус постоянно разъезжает по делам, и его жена в одиночестве ведет дневник. Изданный через семьдесят лет, этот дневник становится не просто личными мемуарами, но единственной ниточкой, способной привести к разгадке запутанных тайн. Захватывающая двойная детективная история, растянувшаяся почти на век. История жизни, рассказанная в дневниках, тесно переплетается с судьбой потомков и совершенно посторонних на первый взгляд людей. Убийство, пропавший ребенок, личные секреты, любовь и ненависть — хитрый узор, вытканный Судьбой. Каждый шаг к разгадке становится новой тайной, ключи к которой скрыты между строк, написанных много лет назад.
Роман Барбары Вайн (литературный псевдоним королевы британского детектива Рут Ренделл) «Книга Асты» — впервые на русском языке.
Давид Малкин – автор восьми книг и более сотни публикаций, обладатель нескольких престижных литературных премий.
Роман «Король Шломо» входит в серию романов-биографий древнееврейских королей «Золотой век еврейской истории», написанных Давидом Малкиным за 25 лет его жизни в Израиле. Все книги основаны на летописях Танаха («Ветхого Завета»), сочинениях древних и современных религиозных мыслителей, а также на новых открытиях историков и археологов.
Книга предназначена для широкого круга читателей, интересующихся древнееврейской историей.
Давид Малкин – автор восьми книг и более сотни публикаций, обладатель нескольких престижных литературных премий.
Роман «Король Шломо» входит в серию романов-биографий древнееврейских королей «Золотой век еврейской истории», написанных Давидом Малкиным за 25 лет его жизни в Израиле. Все книги основаны на летописях Танаха («Ветхого Завета»), сочинениях древних и современных религиозных мыслителей, а также на новых открытиях историков и археологов.
Книга предназначена для широкого круга читателей, интересующихся древнееврейской историей.
Новый роман Олега Егорова, публикуемый на Либрусеке вслед за «Вепрем» и
Девятым чином», способен ввергнуть даже самых преданных поклонников творчества автора в состояние, лучше всего определяемое коротким словом «шок». Что произошло? Мы помним изящно-абсурдных, восходящих к традициям Кэрролла и Милна «Подбитых ветром», безысходно-мрачного, пугающего своим мистическим реализмом «Вепря», головокружительную детективную интригу «Смотрящих вниз», абсурдные злоключения героя «Девятого чина», потерявшего своего ангела-хранителя…
На таком фоне «Казейник Анкенвоя» поражает не только предельной (а часто и запредельной), исповедальной откровенностью, но и необычным для жанра романа ужасов обилием чёрного юмора, иногда совершенно зашкаливающим. Роман ещё до своей публикации вызвал немалый скандал: современники автора, чуть ли не анатомически описанные в «Казейнике», обвинили Егорова в клевете, безмерном цинизме, мизантропии, русофобии и других смертных грехах (впрочем, подобные обвинения ещё со времён «Вепря» сделались вполне традиционными). К сожалению или к счастью для них, «Казейник Анкенвоя» адресован совсем другой возрастной аудитории – нынешней думающей молодёжи. И все же «Казейник» оставляет двойственное впечатление. Что в сухом остатке? Крайняя озлобленность автора, вызванная окружающей реальностью, или все-таки глубокое предвидение неизбежных и чудовищных последствий нашей беспечности?
Роман во многом автобиографичен, как и все тексты Егорова, бескомпромиссен и выделяется редким в современной русской литературе вниманием к слову (черта, ставшая визитной карточкой автора).
«Читать правду о себе неприятно. И тяжело», - пишет Олег Егоров.
Но оно того, поверьте, стоит.
Деревня Сагачи, в отличие от аллегорической свалки, — место обитания вполне правдоподобное, но только и оно — представительствует за глубинную Русь, которую столичный герой послан пережить, как боевое крещение. Андрей Дмитриев отправляет к «крестьянину» Панюкову «тинейждера» Геру, скрывающегося от призыва.
Армия, сельпо, последняя корова в Сагачах, пирамида сломавшихся телевизоров на комоде, пьющий ветеринар — все это так же достоверно, как не отправленные оставшейся в Москве возлюбленной электронные письма, как наброски романа о Суворове, которыми занят беглец из столицы. Было бы слишком просто предположить во встрече намеренно контрастных героев — конфликт, обличение, взаимную глухоту. Задав названием карнавальный, смеховой настрой, Дмитриев выдерживает иронию повествования — но она не относится ни к остаткам советского сельскохозяйственного быта, ни к причудам столичного, интеллектуального. Два лишних человека, два одиночки из параллельных социальных миров должны зажечься чужим опытом и засиять светом правды. Вот только с тем, что он осветит, им будет сжиться труднее, чем друг с другом.
Маргарита Хемлин — финалист национальной литературной премии «Большая книга — 2008», лонг-лист «Большой книги — 2010». Ее новый роман — о войне. О времени, когда счастье отменяется. Маленький человек Нисл Зайденбанд и большая бесчеловечная бойня. Выживание и невозможность жизни после того, как в войне поставлена точка. Точка, которая оказалась бездной.
Доктор Фриц Бернар, нидерландский ученый-психолог, занимающийся проблемами сексологии, известен не только в своей стране, но и за ее пределами. Он опубликовал множество исследовательских работ, основная тема которых-педофилия.
Под псевдонимом Виктор Серватиус, он публикует в 1960 году на нидерландском языке новеллу «Коста Брава», об отношениях между мужчиной и тринадцатилетним мальчиком.
Переведенная на многие языки и ставшая настоящим бестселлером, в основу книги положены многие реальные события, освещавшиеся тогда в международной прессе.
Именно по этой причине, переводчик счел для себя необходимым перевести эту новеллу на русский язык для лиц, интересующихся сексуальностью личности и развитиями современных нравов.
Жизнь гениального «архангельского мужика» интересна и для школьника и для взрослого читателя. В те глухие времена юноша с Дальнего Севера ушёл учиться в Москву. Об этом эпизоде жизни Ломоносова и рассказывает эта книга.
Привлекая в ряде случаев новые материалы, автор повести приоткрывает завесу над такими обстоятельствами биографии Ломоносова, которые долго оставались неясными. Автор собрал всё, что известно об этой поре жизни Ломоносова, и построил повесть на документальном материале.
В 10–11 лет круг чтения детей значительно расширяется. Для того чтобы обеспечить вашего ребенка всей необходимой литературой, мы создали серию книг для школьников, которая включает в себя все литературные произведения, изучаемые в 5 классе.
История молодежной бригады, терроризировавшей нерусское население Петербурга (основано на реальных фактах). Акции записывались на видео, которые выкладывались в интернете. Преступное ремесло не давало сбоев – благодаря уникальным способностям бригадира, а также тому, что многие жертвы были нелегалами, и такие эпизоды не попадали в милицейскую статистику. Безнаказанность породила ещё больший беспредел, бригадир стал чувствовать себя дежурным по стране и первым обязанным перед Родиной, задача которого – установить расовое единство государства. Фактически он встал на путь политического экстремизма. Ему удалось организовать массовые беспорядки в центре города в день футбольного матча с кавказской командой. Итог получился трагическим как для основы бригады, так и для многих ни в чем не повинных граждан. А получившимся общественным резонансом воспользовались ловкие коммерсанты и политики.
Зловещие тени прошлого, выступающие из ночной тьмы…
Страх, притаившийся в тайных уголках души, вновь и вновь оживающий в причудливых кошмарах
Мучительные, по сути кафкианские, парадоксы воспаленного сознания и мистически-странные метаморфозы обычных, казалось бы. вещей…
Все это – в великолепных готических рассказах Джойс Кэрол Оутс стилистически безупречных и в то же время шокирующих, откровенных в своей натуралистичности, но неизменно высокоинтеллектуальных.
На сцене — страсти по-итальянски! Сцены ревности, драки и потасовки, пылкие страсти и южный темперамент — и это только начало... Ай-яй-яй! Ну и язычок у этих женщин! Комедия, да и только! Так перессорить всех мужчин на побережье! Да нет, причём здесь рыбачки? Во всём виноват влюблённый лодочник со своей печёной тыквой!
Конец карнавала 1761 года. Венеция. Здесь впервые была сыграна эта комедия великого итальянского драматурга и реформатора театра. Вскоре он навсегда покинул Венецию и этой пьесой как бы попрощался со своей родиной. А рассказ о жителях Кьоджи, что в восьми милях от Венеции, до сих пор радует зрителя веселым юмором, сочным, своеобразным языком, глубоким погружением в психику, нравы, обычаи и предрассудки простых людей этого маленького городка на берегу венецианской лагуны.
«...В этой истории нет ложных атрибутов театральной занимательности, в ней есть очень живые и глубокие чувства. Прелесть в том, что отношения между этими людьми не выражаются вычурно. Эти люди способны всего лишь мычать о своей любви, но она ничуть не хуже, не беднее прочих историй любви...» (Е. Ванина)
Автор — известный летчик Герой Советского Союза М. В. Водопьянов. Роман посвящен событиям кануна и первых лет Великой Отечественной войны. В центре — история семьи летчика и авиакоструктора Киреева.
Автор — известный летчик Герой Советского Союза М. В. Водопьянов. Роман посвящен событиям кануна и первых лет Великой Отечественной войны. В центре — история семьи летчика и авиакоструктора Киреева.
Повесть построена как внутренний монолог героини, летящей в самолете из Варшавы в Париж (лишь изредка перебиваемый коротким диалогом с соседом-попутчиком). Мысль героини обращается к разным всплывающим в памяти эпизодам ее жизни. Вместе с героиней повести Брандыса читатель подходит к ответу на вопрос, заключенный в ее заглавии: человеку недостаточно для счастья внутреннего ощущения собственной правоты, ему всегда необходимы поддержка, признание, по крайней мере, внимание со стороны других людей.
В книгу Алеся Адамовича вошли два произведения – «Хатынская повесть» и «Каратели», написанные на документальном материале. «Каратели» – художественно-публицистическое повествование о звериной сущности философии фашизма. В центре событий – кровавые действия батальона гитлеровского карателя Дерливангера на территории временно оккупированной Белоруссии.
Перед Вами — одна из самых известных книг о футбольных хулиганах. Это история двух друзей, Ли и Кевина, фанатов лондонского «Челси». Ли возглавляет моб «синих», Кевин является его правой рукой. Это правдивый рассказ о быте английских casuals. Быте, в котором на первом плане находятся секс, фанатичная преданность родному клубу и жестокость, доходящая до криминала...
Здесь Лимонов продолжает начатый в "Книге мертвых" печальный список людей, которые, покинув этот мир, все равно остаются в багаже его личной памяти...
Роман «Колеса ужаса» — одно из самых популярных произведений С. Хасселя. Вышедший в свет в 1958 году, он до сих пор остается подлинным бестселлером, а в 1987 году в США по нему был снят художественный фильм. На страницах этого романа впервые появляется один из излюбленных персонажей автора — Легионер, с которым Свен и его друзья из штрафного танкового полка вермахта знакомятся не совсем обычным образом...
II курс, I семестр, филфак СПбГУ
Толстой, Чехов, Короленко, Бунин, Андреев, Горький, Куприн, Блок, Белый, Маяковский, Набоков
Авторы: Слава Янко, Александра Владимирова
Источник: www.durov.com
Собрание рассказов Набокова, написанных им по-английски с 1943 по 1951 год, после чего к этому жанру он уже не возвращался. В одном из писем, говоря о выходе сборника своих ранних рассказов в переводе на английский, он уподобил его остаткам изюма и печенья со дня коробки. Именно этими словами «со дна коробки» и решил воспользоваться переводчик, подбирая название для книги.
Василь Семенович Стефаник
Камінний хрест
I
Відколи Івана Дідуха запам'ятали в селі газдою, відтоді він мав усе лиш одного коня і малий візок із дубовим дишлем. Коня запрягав у підруку, сам себе в борозну; на коня мав ремінну шлею і нашильник, а на себе Іван накладав малу мотузяну шлею. Нашильника не потребував, бо лівою рукою спирав, може, ліпше, як нашильником.
То як тягнули снопи з поля або гній у поле, то однако і на коні, і на Івані жили виступали, однако їм обом під гору посторонки моцувалися, як струнви, і однако з гори волочилися по землі. Догори ліз кінь як по леду, а Івана як коли би хто буком по чолі тріснув, така велика жила напухала йому на чолі. Згори кінь виглядав, як би Іван його повісив на нашильнику за якусь велику провину, а ліва рука Івана обвивалася сітею синіх жил, як ланцюгом із синьої сталі.
Не раз ранком, іще перед сходом сонця, їхав Іван у поле пільною доріжкою. Шлеї не мав на собі, лише йшов із правого боку і тримав дишель як би під пахою. І кінь, і Іван держалися крепко, бо оба відпочали через ніч. То як їм траплялося сходити з горба, то бігли. Бігли вдолину і лишали за собою сліди коліс, копит і широчезних п'ят Іванових. Придорожнє зілля і бадилля гойдалося, вихолітувалося на всі боки за возом і скидало росу на ті сліди. Але часом серед найбільшого розгону на самій середині гори Іван починав налягати на ногу і спирав коня. Сідав коло дороги, брав ногу в руки і слинив, аби найти те місце, де бодяк забився.
— Та цу ногу сапов шкребчи, не ти її слинов промивай, — говорив Іван іспересердя.
— Діду Іване, а батюгов того борозного, най біжить, коли овес поїдає...
Це хтось так брав на сміх Івана, що видів його патороч зі свого поля. Але Іван здавна привик до таких сміхованців і спокійно тягнув бодяк дальше. Як не міг бодяка витягнути, то кулаком його вгонив далі в ногу і, встаючи, казав:
— Не біси, вігниєш та й сам віпадеш, а я не маю чєсу з тобою панькатися...
А ще Івана кликали в селі Переломаним. Мав у поясі хибу, бо все ходив схилений, як би два залізні краки стягали тулуб до ніг. То його вітер підвіяв.
Як прийшов із войська додому, то не застав ні тата, ані мами, лише хатчину завалену. А всього маєтку лишив йому тато букату горба щонайвищого і щонайгіршого над усе сільське поле. На тім горбі копали жінки пісок, і зівав він ярами та печерами під небеса, як страшний велетень. Ніхто не орав його і не сіяв і межі ніякої на нім не було. Лиш один Іван узявся свою пайку копати і сіяти. Оба з конем довозили гною під горб, а сам уже Іван носив його мішком наверх. Часом на долішні ниви спадав із горба його голосний крик:
— Е-ех, мой, як тобов грєну, та й по нитці розлетишси, який же-с тєжкий!
Але, відай, ніколи не гримнув, бо шкодував міха, і поволі його спускав із плечей на землю. А раз вечором оповідав жінці і дітям таку пригоду:
— Сонце пражить, але не пражить, аж вогнем сипле, а я колінкую з гноєм наверх, аж шкіра з колін обскакує. Піт із-за кожного волоска просік, та й так ми солоно в роті, аж гірко. Ледви я добивси на гору. А на горі такий вітрець дунув на мене, але такий легонький, що аж! А підіть же, як мене за мінуту в попереці зачєло ножами шпикати — гадав-сми, що минуси!
Від цієї пригоди Іван ходив усе зібганий у поясі, а люди прозвали його Переломаний.
Але хоч той горб його переломив, то політки давав добрі. Іван бив палі, бив кілля, виносив на нього тверді кицки трави і обкладав свою частку довкола, аби осінні і весняні дощі не сполікували гною і не заносили його в яруги. Вік свій збув на тім горбі.
Чим старівся, тим тяжче було йому, поломаному, сходити з горба.
— Такий песій горб, що стрімголов удолину тручєє! Не раз, як заходяче сонце застало Івана наверху, то несло його тінь із горбом разом далеко на ниви. По тих нивах залягла тінь Іванова, як велетня, схиленого в поясі. Іван тоді показував пальцем на свою тінь і говорив горбові:
— Ото-с ні, небоже, зібгав у дугу! Але доки ні ноги носе, то мус родити хліб!
На інших нивах, що Іван собі купив за гроші, принесені з войська, робили сини і жінка. Іван найбільше коло горба заходився.
Ще Івана знали в селі з того, що до церкви ходив лиш раз у рік, на Великдень, і що курей зіцірував. То так він їх научував, що жадна не важилася поступити на подвір'я і порпати гній. Котра раз лапкою драпнула, то вже згинула від лопати або від бука. Хоч би Іваниха хрестом стелилася, то не помогло.
Та й хіба ще то, що Іван ніколи не їв коло стола. Все на лаві.
— Був-сми наймитом, а потім вібув-сми десіть рік у воську, та я стола не знав, та й коло стола мені їда не йде до трунку.
Отакий був Іван, дивний і з натурою, і з роботою.
II
Гостей у Івана повна хата, газди і газдині. Іван спродав усе, що мав, бо сини з жінкою наважилися до Канади, а старий мусив укінці податися.
Спросив Іван ціле село.
Стояв перед гостями, тримав порцію горівки у правій руці і, видко, каменів, бо слова не годен був заговорити.
— Дєкую вам файно, газди і газдині, що-сте ні мали за газду, а мою за газдиню...
Не договорював і не пив до нікого, лиш тупо глядів на-вперед себе і хитав головою, як би молитву говорив і на кожне її слово головою потакував.
То як часом якась долішня хвиля викарбутить великий камінь із води і покладе його на беріг, то той камінь стоїть на березі тяжкий і бездушний. Сонце лупає з нього черепочки давнього намулу і малює по нім маленькі фосфоричні звізди. Блимає той камінь, мертвими блисками, відбитими від сходу і заходу сонця, і кам'яними очима своїми глядить на живу воду і сумує, що не гнітить його тягар води, як гнітив від віків. Глядить із берега на воду, як на утрачене щастя.
Отак Іван дивився на людей, як той камінь на воду. Потряс сивим волоссям, як гривою, кованою зі сталевих ниток, і договорював:
— Та дєкую вам красно, та най вам бог дасть, що собі в него жєдаєте. Дай вам боже здоров'є, діду Міхайле...
Подав Михайлові порцію і цілувалися в руки.
— Куме Іване, дай вам боже прожити ще на цім світі, та най господь милосердний щасливо запровадить вас на місце та й допоможе ласков своєв наново газдов стати!
— Коби бог позволив... Газди, а проше, а доцєгніть же... Гадав-сми, що вас за стів пообсаджую, як прийдете на весілє синове, але інакше зробилоси. То вже таке настало, що за що наші діди та й тати не знали, то ми мусимо знати. Господа воля! А законтентуйте ж си, газди, та й вібачєйте за решту.
Взяв порцію горівки та підійшов д жінкам, що сиділи на другім кінці стола від постелі.
— Тимофіхо, кумо, я хочу до вас напитиси. Дивюси на вас, та й ми, як якись казав, молоді літа нагадуютьси. Де, де, де-е? Ото-сте були хлопєнна дівка, годна-сте були! То-сми за вами не одну нічку збавив, то-сте в данці ходили, як сновавка —так рівно! Ба, де, кумо, тоті роки наші! Ану-ко пережийте та й вібачєйте, що-м на старість данець нагадав. А проше...
Глянув на свою стару, що плакала між жінками, і виймив із пазухи хустину.
— Стара, ня, на-коб тобі платину та файно обітриси, аби я тут ніяких плачів не видів! Гостий собі пилнуй, а плакати ще доста чєсу, ще так си наплачеш, що очі ти витечуть.
Відійшов до газдів і крутив головою.
— Щось би-м сказав, та най мовчу, най шіную образи в хаті і вас яко грешних. Але рівно не дай боже нікому доброму на жіночий розум перейти! Аді, видите, як плаче, та на кого, на мене? На мене, газдине моя? То я тебе вікорінував на старість із твої хати? Мовчи, не хлипай, бо ти сиві кіски зараз обмичу, та й підеш у ту Гамерику, як жидівка.
— Куме Іване, а лишіть же ви собі жінку, таже вона вам не воріг, та й дітем своїм не воріг, та її банно за родом та й за своїм селом.
— Тимофіхо, як не знаєте, то не говоріть анідзелень! То її банно, а я туда з віскоком іду?!
Заскреготав зубами, як жорнами, погрозив жінці кулаком, як довбнею, і бився в груди.
— Озміть та вгатіть ми сокиру отут у печінки, та, може, той жовч пукне, бо не вітримаю! Люди, такий туск, такий туск, що не памнєтаю, що си зо мнов робить!
III
— А проше, газди, а озміть же без царамонії та будьте вібачні, бо ми вже подорожні. Та й мені, старому, не дивуйтеси, що трохи втираю на жінку, але то не задурно, ой, не задурно. Цего би ніколи не було, якби не вона з синами. Сини, уважєєте, письменні, так як дістали якесь письмо до рук, як дістали якусь напу, та як підійшли під стару, та й пилили, пилили, аж перерубали. Два роки нічо в хаті не говорилоси, лиш Канада та й Канада. А як ні достинули, як-єм видів, що однако ні муть отут на старість гризти, як не піду, та й єм продав щодо крішки. Сини не хотє бути наймитами післі мої голови та й кажуть: «Ти наш тато, та й заведи нас до землі, та дай нам хліба, бо як нас розділиш, та й не буде з чим киватиси». Най їм бог помогає їсти тот хліб, а мені однако гинути. Але, газди, де мені, переломаному, до ходів? Я зробок — ціле тіло мозиль, кості дрихлаві, що заки їх рано зведеш докупи, то десіть раз йойкнеш!
— То вже, Іване, пропало, а ви собі туск до голови не припускайте. А може, як нам дорогу покажете, та й усі за вами підемо. За цим краєм не варт собі туск до серця брати! Ца земля не годна кілько народа здержіти та й кількі біді вітримати. Мужик не годен, і вона не годна, обоє вже не годні. І саранчі нема, і пшениці нема. А податки накипають: що-с платив лева, то тепер п'єть, що-с їв солонину, то тепер барабулю. Ой, ззолили нас, так нас ймили в руки, що з тих рук ніхто нас не годен вірвати, хіба лиш тікати. Але колись на ці землі буде покаяніє, бо нарід поріжеси! Не маєте ви за чим банувати!..
— Дєкую вам за це слово, але єго не приймаю. Певне, що нарід поріжеси. А тож бог не гніваєси на таких, що землю на гиндель пускають? Тепер нікому не треба землі, лиш викслів та банків. Тепер молоді газди мудрі настали, такі фаєрмани, що за землев не згоріли. А дивіть-ко си на ту стару скрипку, та пускати її на гиндель?! Таже то дуплава верба, кини пальцем, та й маком сєде! Та гадаєте, що вона зайде на місце? От, перевернеси десь у окіп та й пси розтєгнуть, а нас поженуть далі і подивитиси не дадуть! Відки таким дітем має бог благословити? Стара, а суди ж!
Прийшла Іваниха, старенька і сухонька.
— Катерино, що ти собі небого, у свої голові гадаєш? Де ті покладу в могилу? Ци риба ті має з'їсти? Та тут порєдні рибі нема що на один зуб узєти. Аді!
І натягав шкіру на жінчиній руці і показував людям.
— Лиш шкіра на кості. Куда цему, газди, йти з печі? Була-с порєдна газдиня, тєжко-с працувала, не гайнувала-с, але на старість у далеку дорогу вібраласи. Аді, видиш, де твоя дорога та й твоя Канада? Отам!
І показав їй через вікно могилу.
— Не хотіла-с іти на цу Канаду, то підемо світами і розвіемоси на старість, як лист по полі. Бог знає, як з нами буде... а я хочу з тобов перед цими нашими людьми віпрощитиси. Так, як слюб-сми перед ними брали, та так хочу перед ними віпрощитиси з тобов на смерть. Може, тебе так кинуть у море, що я не буду видіти, а може, мене кинуть, що ти не меш видіти, та прости ми, стара, що-м ти не раз догорив, що-м, може, ті коли скривдив, прости мені і перший раз, і другий раз, і третій раз.
Цілувалися. Стара впала Іванові на руки, а він казав:
— А то ті, небого, в далеку могилу везу...
Але сих слів уже ніхто не чув, бо від жіночого стола надбіг плач, як вітер, що з-поміж острих мечів повіяв та всі голови мужиків на груди похилив.
IV
— А тепер ступай собі, стара, межи газдині та пильнуй, аби кожду своє дійшло, та напийси раз, аби-м ті на віку видів п'єну.
— А вас, газди, я ще маю на два гатунки просити. Десь, може, сини пусте в село на пошту, що нас із старов уже нема. Та би-м просив вас, аби-сте за нас наймили служебку та й аби-сте си так, як сегодні, зійшли на обідець та віказали очинаш за нас. Може, пан бог менше гріха припише. Я гроші лишу Якові, бо він молодий та й слушний чоловік та не сховає дідів грейцір.
— Наймемо, наймемо і очинаш за вас вікажемо...
Іван задумався. На його тварі малювався якийсь стид.
— Ви старому не дивуйтеси та не смійтеси з діда. Мені самому гей устид вам це казати, але здає ми си, що би-м гріх мав, якби-м цего вам не сказав. Ви знаєте, що я собі на своїм горбі хресток камінний поклав. Гірко-м віз і гірко-м го наверх вісаджував, але-м поклав. Такий тєжкий, що горб го не скине, мусить го на собі тримати так, як мене тримав. Хотів-єм кілько памнєтки по собі лишити.
Стулив долоні в трубу і притискав до губів.
— Так баную за тим горбом, як дитина за цицков. Я на нім вік свій спендив і окалічів-єм. Коби-м міг, та й би-м го в пазуху сховав, та й взєв з собов у світ. Банно ми за найменшов крішков у селі, за найменшов дитинов, але за тим горбом таки ніколи не перебаную.
Очі замиготіли великим жалем, а лице задрожало, як чорна рілля під сонцем дрожить.
— Оцеї ночі лежу в стодолі, та думаю, та думаю: господи милосердний, ба що-м так глібоко зогрішив, що женеш ні за світові води? Я ціле житє лиш роб, та й роб, та й роб! Не раз, як днинка кінчиласи, а я впаду на ниву та й ревно молюси до бога: господи, не покинь ні ніколи чорним кавалком хліба, а я буду все працувати, хіба бих не міг ні руков, ні ногов кинути...
— Потім мене такий туск напав, що-м чиколонки гриз і чупер собі микав, качєв-єм си по соломі, як худобина. Та й нечисте цукнулоси до мене! Не знаю і як, і коли вчинив-єм си під грушков з воловодом. За малу филю був би-м си затєг. Але господь милосердний знає, що робить. Нагадав-єм собі за свій хрест та й мене геть відійшло, їй, як не побіжу, як не побіжу на свій горб! За годинку вже-м сидів під хрестом. Посидів, посидів довгенько — та й якось ми легше стало.
— Аді, стою перед вами і говорю з вами, а тот горб не віходить ми з голови. Таки го виджу та й виджу, та й умирати буду та й буду го видіти. Все забуду, а його не забуду. Співанки-м знав—та й на нім забув-єм, силу-м мав — та й на нім лишив-єм.
Одна сльоза котилася по лиці, як перла по скалі.
— Та я вас просю, газди, аби ви, як мете на світу неділю поле світити, аби ви ніколи мого горба не минали. Будь котрий молодий най вібіжить та най покропить хрест свіченов водицев, бо знаєте, що ксьондз на гору не піде. Просю я вас за це дуже грешно, аби-сьте мені мого хреста ніколи не минали. Буду за вас бога на тім світі просити, лиш зробіть дідові єго волю.
Як коли би хотів рядном простелитися, як коли би добрими, сивими очима хотів навіки закопати в серцях гостей свою просьбу.
— Іване, куме, а лишіть же ви туск на боці, геть єго відкиньте. Ми вас усе будемо нагадувати, раз назавше. Були-сте порєдний чоловік, не лізли-сте натарапом на нікого, нікому-сте не переорали, ані пересіяли, чужого зеренця-сте не порунтали. Ой, ні! Муть вас люди нагадувати та й хреста вашого на світу неділю не минуть.
Отак Михайло розводив Івана.
V
— Вже-м вам, панове газди, все сказав, а тепер хто ні любить, та тот буде пити зо мнов. Сонечко вже над могилов, а ви ще порцію горівки зо мнов не віпили. Заки-м ще в свої хаті і маю гості за своїм столом, то буду з ними пити, а хто ні навидить, то буде також.
Почалася пиятика, та пиятика, що робить із мужиків подурілих хлопців. Незабавки п'яний уже Іван казав закликати музику, аби грав молодіжі, що заступила ціле подвір'я.
— Мой, маєте так данцувати, аби земля дудніла, аби одної травички на току не лишилоси!
В хаті всі пили, всі говорили, а ніхто не слухав. Бесіда йшла сама для себе, бо треба її було конче сказати, мусили сказати, хоч би на вітер.
— Як-єм го віпуцував, то був віпуцований, котре чорний, то як сріблом посипав по чорну, а котре білий, то як маслом сніг помастив. Коні були в мене в ордунку, цісар міг сідати! Але-м гроший мав, ой, мав, мав!
— Коби-м учинився серед тако пустині — лиш я та бог аби був! Аби-м ходів, як дика звір, лиш кобих не видів ні тих жидів, ні панів, ні ксьондзів. Отогди би називалоси, що-м пан! А ца земля най западаєси, най си і зараз западе, то-м не згорів. За чим? Били та катували наших татів, та в ярем запрєгали, а нам уже кусня хліба не дають прожерти... Е, кобито так по-мому...
— Ще не находився такий секвертант, аби що з него стєг за податок, он, ні! Був чех, був німець, був поляк — г.., пробачєйте, взєли. Але як настав мадзур, та й найшов кожушину аж під вишнев. Кажу вам, мадзур біда, очі печи та й гріху за него нема...
Всякої бесіди було богато, але вона розліталася в найріжніші сторони, як надгнилі дерева в старім лісі.
В шум, гамір, і зойки, і в жалісну веселість скрипки врізувався спів Івана і старого Михайла. Той спів, що його не раз чути на весіллях, як старі хлопи доберуть охоти і заведуть стародавніх співанок. Слова співу йдуть через старе горло з перешкодами, як коли би не лиш на руках у них, але і в горлі мозилі понаростали. Ідуть слова тих співанок, як жовте осіннє листя, що ним вітер гонить по замерлій землі, а воно раз на раз зупиняється на кожнім ярочку і дрожить подертими берегами, як перед смертю.
Іван та й Михайло отак співали за молодії літа, що їх на кедровім мості здогонили, а вони вже не хотіли назад вернутися до них навіть у гості.
Як де підтягали вгору яку ноту, то стискалися за руки, але так кріпко, аж сустави хрупотіли, а як подибували дуже жалісливе місце, то нахилювалися до себе і тулили чоло до чола і сумували. Ловилися за шию, цілувалися, били кулаками в груди і в стіл і такої собі своїм заржавілим голосом туги завдавали, що врешті не могли жадного слова вимовити, лиш: «Ой Іванку, брате!», «Ой Міхайле, приятелю!»
VI
— Дєдю, чуєте, то вже чєс віходити до колії, а ви розспівалиси як задобро-миру.
Іван витріщив очі, але так дивно, що син побілів і подався назад, та й поклав голову в долоні і довго щось собі нагадував. Устав із-за стола, підійшов до жінки і взяв її за рукав.
— Стара, гай, машір — інц, цвай, драй! Ходи, уберемоси по-панцьки та й підемо панувати.
Вийшли обоє.
Як уходили назад до хати, то ціла хата заридала. Як би хмара плачу, що нависла над селом, прірвалася, як би горе людське дунайську загату розірвало — такий був плач. Жінки заломили руки і так сплетені держали над старою Іванихою, аби щось ізгори не впало і її на місці не роздавило. А Михайло ймив Івана за барки, і шалено термосив ним, і верещав як стеклий.
— Мой, як-єс газда, то фурни тото катранє з себе, бо ті віполичкую як курву!
Але Іван не дивився в той бік. Ймив стару за шию і пустився з нею в танець.
— Польки мені грай, по-панцьки, мам гроші!
Люди задеревіли, а Іван термосив жінкою, як би не мав уже гадки пустити її живу з рук.
Вбігли сини і силоміць винесли обоїх із хати.
На подвір'ю Іван танцював дальше якоїсь польки, а Іваниха обчепилася руками порога і приповідала:
— Ото-мси ті віходила, ото-мси ті вігризла оцими ногами!
І все рукою показувала в повітрю, як глибоко вона той поріг виходила.
VII
Плоти попри дороги тріщали і падали — всі люди випроваджували Івана. Він ішов зі старою, згорблений, в цайговім, сивім одінню і щохвиля танцював польки.
Аж як усі зупинилися перед хрестом, що Іван його поклав на горбі, то він трохи прочуняв і показував старій хрест:
— Видиш, стара, наш хрестик? Там є відбито і твоє намено. Не біси, є і моє, і твоє...
В рабочий поселок машиностроительного завода, застроенный старыми домами, переехал новый житель — ещё одни рабочие руки для конвейера. Но ему достаточно было перекрасить серый дом в пожарно-красный цвет, чтобы изменить соседей, улицу, чужую жизнь…
Не верьте названию — это не документальная биография, это фантастический роман.
Не верьте впечатлению — в этом романе нет выдумки, в нем есть только правда.
В жизни Сергея Павловича Королева они слились неразрывно — жесткая правда жизни и безоглядный рывок в небо. Этот человек всегда был впереди собственных достижений. Пилотируя первый планер, он думал о реактивном двигателе. Запуская первые ГИРДовские ракеты, мечтал об орбитальных полетах. Готовя советскую программу пилотируемых полетов на Луну, он намечал следующий рубеж…
Может быть, это был Марс, может быть — что-то другое. Но это был рубеж, который, он знал, может и должен быть взят. Потому что в стремлении к цели человека не могут остановить никакие трудности.
Его могут остановить только другие люди…
В рассказах Василия Шукшина оживает целая галерея образов русского характера. Автор захватывает читателя знанием психологии русского человека, пониманием его чувств, от ничтожных до высоких; уникальным умением создавать образ несколькими штрихами, репликами, действиями.
В книге представлена и публицистика писателя — значимая часть его творчества. О законах движения в кинематографе, о проблемах города и деревни, об авторском стиле в кино и литературе и многом другом В.Шукшин рассказывает метко, точно, образно, актуально.
В рассказах Василия Шукшина оживает целая галерея образов русского характера. Автор захватывает читателя знанием психологии русского человека, пониманием его чувств, от ничтожных до высоких; уникальным умением создавать образ несколькими штрихами, репликами, действиями.
В книге представлена и публицистика писателя — значимая часть его творчества. О законах движения в кинематографе, о проблемах города и деревни, об авторском стиле в кино и литературе и многом другом В.Шукшин рассказывает метко, точно, образно, актуально.
Прага. 1601 год.
Город безумного императора Рудольфа.
Город великих алхимиков и магов.
Город каббалистов и ученых.
Город безумцев, мистиков и романтиков.
Здесь в роскошном императорском дворце плетутся изощренные интриги. Здесь друг в любой момент может обернуться предателем, а в кубке с вином — оказаться коварный яд. Здесь по узким улочкам пражского гетто мирно разгуливает голем — безъязыкий гигант, творение раввина, великого каббалиста…
Героиня романа, следователь прокуратуры, сталкивается с серией внезапных самоубийств вполне благополучных и жизнерадостных людей. Постепенно она вынуждена прийти к выводу, что имеет дело с неким самозванным интеллектуальным божеством или демоном, для поддержания собственной стабильности нуждающимся, подобно древним кровожадным богам, в систематических кровавых жертвоприношениях. Используя любые зацепки, действуя иногда почти вслепую, используя помощь самых разных людей, от экстрасенсов до компьютерных гениев, героиня романа на ходу вырабатывает стратегию и тактику войны с непостижимым и беспощадным врагом.
Героиня романа, следователь прокуратуры, сталкивается с серией внезапных самоубийств вполне благополучных и жизнерадостных людей. Постепенно она вынуждена прийти к выводу, что имеет дело с неким самозванным интеллектуальным божеством или демоном, для поддержания собственной стабильности нуждающимся, подобно древним кровожадным богам, в систематических кровавых жертвоприношениях. Используя любые зацепки, действуя иногда почти вслепую, используя помощь самых разных людей, от экстрасенсов до компьютерных гениев, героиня романа на ходу вырабатывает стратегию и тактику войны с непостижимым и беспощадным врагом.
Роман о великом русском полководце и выдающемся дипломатическом деятеле Михаиле Илларионовиче Кутузове.
«Крепость сомнения» – это роман, которого еще не было в современной отечественной литературе. Перед читателем произведение, жанр которого определить невозможно: это одновременно и роман-адюльтер, и роман-исследование русской истории. Географическая карта с загадочными названиями, нарисованная в начале Гражданской войны в офицерской тетрадке, оказывается для главных героев романа мостом между прошлым и настоящим. Постоянная смена фокуса и почти кинематографический монтаж эпизодов создают редкий по силе эффект присутствия. Эта в полном смысле слова большая книга обещает стать событием в литературной жизни.
Мастер острого сюжета, закрученной интриги, точных, а потому и убедительных подробностей, достаточно вспомнить знаменитого «Ворошиловского стрелка» или непревзойденную криминальную сагу «Банда», Виктор Пронин великолепно владеет трудным жанром рассказа. В его рассказах есть место и для хитроумной «сыщицкой» головоломки, и для лиричного повествования о непростых отношениях между мужчиной и женщиной, и для исследования парадоксов человеческого характера. Словом, жизнь — штука непредсказуемая, ведь никогда не знаешь, что ждет тебя в любой следующий миг. Но в этом-то и самый интерес...
Антонио Алвес Редол – признанный мастер португальской прозы.
"Даже разъединенные пространством, они чувствовали друг друга. Пространство между ними было заполнено неудержимой любовной страстью: так и хотелось соединить их – ведь яростный пламень алчной стихии мог опалить и зажечь нас самих. В конце концов они сожгли себя в огне страсти, а ветер, которому не терпелось увидеть пепел их любви, загасил этот огонь…"
Камило Хосе Села – один из самых знаменитых писателей современной Испании (род. в 1916 г.). Автор многочисленных романов («Семья Паскуаля Дуарте», «Улей», «Сан-Камило, 1936», «Мазурка для двух покойников», «Христос против Аризоны» и др.), рассказов (популярные сборники: «Облака, что проплывают», «Галисиец и его квадрилья», «Новый раек дона Кристобито»), социально-бытовых зарисовок, эссе, стихов и даже словарных трудов; лауреат Нобелевской премии (1989 г.).
Писатель обладает уникальным, своеобразным стилем, получившим название «estilo celiano». Его характерной чертой является ирония, граничащая с гротеском.
Повесть полна драматизма и трагических событий, но выдержана в оптимистическом ключе и, каждый, кому сейчас трудно, найдёт в ней отдушину и увидит свет в конце тонеля.
Джимми Гай и Рита Уайтлоу торгуют оружием. Не любым, а коллекционным, имеющим историческую ценность. На очередной «стрелковой ярмарке» им предлагают на продажу кольт, некогда принадлежавший легендарному лидеру местных неофашистов, вдова которого ставит одно условие: пистолет не должен попасть в руки его преемнику. Но Джимми видится совершенно другая история – история любви, ревности и убийственных страстей на колониальной Кубе...
Чем отличается взрослый от ребенка? Насколько способен любить человек, не признающий никаких ограничений свободы? Способен ли услышать другого и любить эгоист, который присутствует в каждом из нас?
«Для сопровождения ребёнка в длительном морском путешествии требуется компаньонка». Газетное объявление о работе стало началом тернистых взаимоотношений дерзкой двенадцатилетней девочки и молодой женщины, которая сумела растопить лед маленького сердца.
«Она — зверек, дикий зверек без страха и памяти…». Однако этот избалованный подросток, терзаемый взрослым одиночеством — грустный художник, которому есть, что сказать миру.
Внимание: !!! на стр.33 печатного издания отсутствует часть текста!!!
Как стать хорошим человеком — тем, кем ты желаешь быть, и при этом не угодить в сумасшедший дом? Этот вопрос решает врач-терапевт Кейти Карр, муж которой внезапно ступил на «опасный и скользкий путь добра».
Конец IX века. Эпоха славных походов викингов. С юности готовился к ним варяжский вождь Олег. И наконец, его мечта сбылась: вместе со знаменитым ярлом Гастингом он совершает нападения на Францию, Испанию и Италию, штурмует Париж и Севилью. Суда норманнов берут курс даже на Вечный город — Рим!..
Через многие битвы и сражения проходит Олег, пока не поднимается на новгородский, а затем и киевский престол, чтобы объединить разноплеменную Русь в единое государство.
Её проза – изящная, задорная и оптимистичная. Ее по праву ставят в пятерку самых известных авторов, пишущих о взаимоотношениях мужчины и женщины.
И если у вас дурное настроение, или депрессия и жизнь совсем не в радость, то вам помогут романы Екатерины Вильмонт!