Аннотация к книге "Я. Хочу. Тебя."
– Я. Хочу. Тебя, – произносит он одними губами, глядя на меня с ринга. – И ты. Сегодня ночью. Будешь. Моей.
Словно приказ, который снова и снова бьет током. Проносится по венам.
Стараюсь смешаться с толпой. Скрыться. Сбежать.
Но замираю, когда он спускается с возвышения ринга.
Прямо в ревущую толпу.
В один миг он оказывается рядом.
Пронзает диким, лихорадочным взглядом.
Даже вскрикнуть не успеваю, как он подхватывает меня, обвивая крепкими руками.
– Моя, – рычит, забрасывая меня, как пушинку, себе на плечо.
– Отпусти!
Начинаю судорожно дергаться. Извиваюсь, пытаясь вывернуться.
Но крепкая рука обхватывает меня еще сильнее.
– Ты мой трофей! – рычит, пронося меня сквозь ревущую толпу.
Кровавые разборки эркских банд и эльфийской элиты, на фоне руин города и разгорающейся революции в Троеземье, заставляют сердца замирать. Пылающие детдома, в которых вампиры устроили бизнес по продаже детей и вышедший из-под контроля правительства наркобизнес, вызывает безнадегу.
За одну неделю, устоявшийся мир пошатнулся, явив то насколько все вокруг прогнило.
Один лишь факт вызывает недоумение и глупую улыбку: всему виной шестнадцатилетний полуэльф. Школьник, который, оказался однажды не в то время, не в том месте, и просто пытается выжить…
Имя Иосифа Бродского окружено мифами, которые преимущественно создавал он сам. Нам известен Бродский – эссеист, драматург, критик, переводчик, диссидент, властитель дум и создатель литературного канона на двух континентах. Никто не давал стольких интервью журналистам, советов политическим деятелям, не анализировал творчество стольких поэтов; ни у кого не было столько подражателей и последователей, никому не было посвящено столько воспоминаний, конференций, поэтических чтений, театральных представлений; никто так не окутывал ореолом тайны свои талант и эрудицию; никто так не был канонизирован при жизни.
Автор размышляет об истоках этих мифов, строя различные схемы восхождения героя в пространственном и временном поле. Композиционно и тематически нарратив не завершен и открыт для интерпретации. И если он представляет собой произведение, то лишь в том смысле, что в нем есть определенная последовательность событий и контекстов, в которых реальные встречи перемежаются с виртуальными и вымышленными.
Оригинальные тексты стихов, цитируемые в рукописи, даны в авторском переводе с русского на английский и с английского на русский.
Содержит нецензурную лексику
Аннотация к книге "Я. Хочу. Тебя."
– Я. Хочу. Тебя, – произносит он одними губами, глядя на меня с ринга. – И ты. Сегодня ночью. Будешь. Моей.
Словно приказ, который снова и снова бьет током. Проносится по венам.
Стараюсь смешаться с толпой. Скрыться. Сбежать.
Но замираю, когда он спускается с возвышения ринга.
Прямо в ревущую толпу.
В один миг он оказывается рядом.
Пронзает диким, лихорадочным взглядом.
Даже вскрикнуть не успеваю, как он подхватывает меня, обвивая крепкими руками.
– Моя, – рычит, забрасывая меня, как пушинку, себе на плечо.
– Отпусти!
Начинаю судорожно дергаться. Извиваюсь, пытаясь вывернуться.
Но крепкая рука обхватывает меня еще сильнее.
– Ты мой трофей! – рычит, пронося меня сквозь ревущую толпу.
Кровавые разборки эркских банд и эльфийской элиты, на фоне руин города и разгорающейся революции в Троеземье, заставляют сердца замирать. Пылающие детдома, в которых вампиры устроили бизнес по продаже детей и вышедший из-под контроля правительства наркобизнес, вызывает безнадегу.
За одну неделю, устоявшийся мир пошатнулся, явив то насколько все вокруг прогнило.
Один лишь факт вызывает недоумение и глупую улыбку: всему виной шестнадцатилетний полуэльф. Школьник, который, оказался однажды не в то время, не в том месте, и просто пытается выжить…
Имя Иосифа Бродского окружено мифами, которые преимущественно создавал он сам. Нам известен Бродский – эссеист, драматург, критик, переводчик, диссидент, властитель дум и создатель литературного канона на двух континентах. Никто не давал стольких интервью журналистам, советов политическим деятелям, не анализировал творчество стольких поэтов; ни у кого не было столько подражателей и последователей, никому не было посвящено столько воспоминаний, конференций, поэтических чтений, театральных представлений; никто так не окутывал ореолом тайны свои талант и эрудицию; никто так не был канонизирован при жизни.
Автор размышляет об истоках этих мифов, строя различные схемы восхождения героя в пространственном и временном поле. Композиционно и тематически нарратив не завершен и открыт для интерпретации. И если он представляет собой произведение, то лишь в том смысле, что в нем есть определенная последовательность событий и контекстов, в которых реальные встречи перемежаются с виртуальными и вымышленными.
Оригинальные тексты стихов, цитируемые в рукописи, даны в авторском переводе с русского на английский и с английского на русский.
Содержит нецензурную лексику