Схожие по жанру новинки месяца

• 
   Снегурочка без права выбора
   Старр Матильда, Славная Мира
   Любовные романы, Современные любовные романы, Короткие любовные романы, Юмор, Юмористическая проза
  

  Подработать Снегурочкой казалось отличной идеей. До тех пор пока в одном очень-очень богатом доме я не разбила очень-очень дорогую статуэтку. А владелец дома в качестве компенсации потребовал у меня кое-что очень-очень странное.

• 
   И вкус тьмы на губах…
   Ежова Лана
   Старинное, Старинная литература
  
• 
   Тебе принадлежу
   Ковалевская Алиса
   Старинное, Старинная литература
  

  — Ты кое-что у меня украла, милая, — усмехнулся уголком рта, касаясь колье на моей шее. — Это был подарок, разве нет? — Я говорю не про камни, — прищурившись, он посмотрел мне в глаза. — Ты украла у меня себя. Сделал шаг вперёд. Я почувствовала мощь огромного тела, исходящий от него запах власти и денег. Какой же он высокий… Я почти забыла о том, какой он высокий, какие огромные и жаркие у него ладони. — Ты моя, — выдохнул возле моего уха. – Моя, и ничто этого не изменит. Запомни это, Стэлла.

• 
   Милая Роуз Голд
   Вробель Стефани
   Проза, Современная проза, Детское, Детская литература
  

  Первые восемнадцать лет своей жизни Роуз Голд считала себя смертельно больной. Она практически жила в больнице, передвигалась на инвалидной коляске и почти ничего не ела. Врачи разводили руками – никто не мог понять, что происходит с девочкой. Оказывается, все это время Роуз Голд была абсолютно здорова. А вот ее мать, Пэтти Уоттс, была больна – лгунья, искусный манипулятор, она питала нездоровую страсть подливать отраву в ужин дочери.

  Пэтти получила по заслугам. После пяти лет тюрьмы ей некуда податься. Она просит дочь хотя бы на время приютить ее. На удивление, Роуз Голд соглашается: она давно ждала возвращения матери.

• 
   Богини Колизея. Любовь и кровь
   Гарда Ирена
   Проза, Историческая проза
  

  «Боги арены» — так в Древнем Риме величали гладиаторов. Не Сенат, не Форум, а Колизей был сердцем Вечного города, который сотни лет жил этими жестокими «играми». Не одно столетие бойцы умирали на залитом кровью песке во славу древних богов и на потеху толпе, жаждущей «хлеба и зрелищ». Но такого зрелища пресыщенный Рим еще не видел — в 100-дневных играх, приуроченных к открытию величайшего амфитеатра на свете, впервые должны участвовать женщины-гладиаторы! Они — новые БОГИНИ АРЕНЫ. Ради свободы, которой награждают лишь лучших из лучших, они готовы поставить на кон свою жизнь. Они произнесут перед боем, обращаясь к императору: «Идущие на смерть приветствуют тебя!» Но даже на кровавом песке Колизея есть место не только смерти и ненависти, но и любви…

• 
   Дальгрен
   Дилэни Сэмюэл Р
   Фантастика, Социально-психологическая фантастика, Научная Фантастика, Проза, Контркультура
  

  «Дилэни – не просто один из лучших фантастов современности, но и выдающийся литератор вообще говоря, изобретатель собственного неповторимого стиля», – писал о нем Умберто Эко. «Дальгрен» же – одно из крупнейших достижений современной американской литературы, книга, продолжающая вызывать восторг и негодование и разошедшаяся тиражом свыше миллиона экземпляров. Итак, добро пожаловать в Беллону. В город, пораженный неведомой катастрофой. Здесь целый квартал может сгореть дотла, а через неделю стоять целехонький; здесь небо долгие месяцы затянуто дымом и тучами, а когда облака разойдутся, вы увидите две луны; для одного здесь проходит неделя, а для другого те же события укладываются в один день. Катастрофа затронула только Беллону, и большинство жителей бежали из города – но кого-то она тянет как магнит. Бунтарей и маргиналов, юных и обездоленных, тех, кто хочет странного…

  «Город в прозе, лабиринт, исполинский конструкт… „Дальгрен“ – литературная сингулярность. Плод неустанной концептуальной отваги, созданный… поразительным стилистом…» (Уильям Гибсон).

  Впервые на русском!

  Содержит нецензурную брань.

  [Мы не знаем, кто напечатал этот манускрипт, все ли релевантные записи в него включены и каковы, собственно говоря, критерии релевантности. Предшествующая публикация «Медных орхидей», вероятно, побудила к решению не включать сюда их многочисленные черновики. (О судьбе второго сборника мы можем лишь догадываться.) Довольно щедро заменяя слова, помечая пропуски и исправления, расшифровщик не дает нам оснований доверять его скрупулезности: во всей расшифровке мы не находим формального ключа. ]